Почему стол назвали столом
Обновлено: 17.05.2024
Помню, в детстве, когда я пытался сесть на стол, бабушка мне говорила: «Стол-престол, на столе не сидят». Отношение к столу как к сакральному месту, если не стерлось из памяти поколений, то становится все слабее. Но у крестьян, рожденных в конце XIX – начале XX вв., почитание стола было безусловным. Считалось, что стол — то же, что в алтаре престол. Поэтому и сидеть за столом, и вести себя нужно так, как во время службы в церкви, ведь церковный престол - это алтарь, на котором совершается бескровное жертвоприношение - евхаристия. В церкви это - трон Бога, на котором «таинственно присутствует сам Господь-вседержитель».
Отсюда и запреты оставлять на столе что-то лишнее, кроме хлеба. «Хлеб на стол, так и стол престол, а хлеба ни куска — и стол доска». Наличие хлеба на столе символизировало достаток и благополучие дома. Стол также считался протянутой людям ладонью Бога или Богоматери, поэтому по столу было запрещено стучать, иначе в доме случится ссора. О стол нельзя разбивать яйца (помню этот запрет), а то хищные птицы будут таскать кур. До сих пор бытует поверье, что нельзя садиться на угол стола, а то не женишься или замуж не выйдешь. Нельзя класть на стол подушку или одеяло, иначе в доме кто-нибудь умрет. Чтобы найти потерянное, нужно обвязать ножку стола и сказать: «Черт, черт, поиграл, да и отдай».
С неподвижностью и неотделимостью стола от жилища связаны обряды приручения животных к дому. Чтобы куры, поросята, телята не убегали, их обносили вокруг ножки стола, либо на какое-то время к ней привязывали. А, если скотина терялась, ножки стола обвязывались – стреножились, дабы животные не убежали дальше. Чтобы коровы-первотелки не брыкались во время дойки, хозяйки их мыли водой, которой предварительно протирали ножки стола: «как стол стоит плотно и крепко, так ты, коровушка, стой плотно и крепко».
Как пишет А.Л. Топорков, изначально местоположение стола в доме не было четко определено. Его могли ставить как возле устья печи, так и по центру стены, либо в красном углу. Постепенно закрепился последний вариант. «Закрепленность стола в переднем углу, в непосредственной близости от божницы с иконами, свечами, освященной вербой и др. христианскими атрибутами, в наиболее освещенной части жилища, наделяли стол высоким статусом. Стола представал как место символического обмена между Богом, который наблюдал за людьми с икон, и людьми, которые вкушали пищу, ниспосланную Богом».
Позиция стола в доме диктовала и иерархию рассадки. Во главе стола, в красном углу под иконами, сидел глава семьи. Если отец уже отошел в мир иной, то его место занимал старший женатый сын, либо, если он еще не был женат, - мать. По сторонам от хозяина рассаживались по старшинству. Женщины садились на нижнем конце стола, ближе к печи и бабьему куту. Почетные места за столом женщины могли занимать во время определенных обрядов, например, крещения ребенка или на свадьбе.
Порядок трапезы был также строго регламентирован. Никто не мог начать есть, пока это не сделает глава семьи. После этого из общей миски еду черпали также по старшинству. За нарушение следовало наказание - удар ложкой по лбу. То же самое происходило, если во время еды кто-то начинал разговаривать: «когда я ем, я глух и нем». Из-за стола во время приема пищи запрещалось выходить. Кто наедался раньше всех, должен был сидеть и ждать, пока из-за стола не поднимется хозяин. Кто опаздывал без серьезной причины, за стол не допускался, ждал следующего приема пищи.
После крестин и венчания существовал обряд трижды обойти вокруг стола, как вокруг церковного алтаря. Подобный обычай был и при трудных родах. Вокруг стола обводили роженицу. А вот вне ритуала обход стола не допускался: нужно была выходить из-за стола на ту же сторону, с которой за него входил. По поверьям, при обходе стола кругом мог умереть близкий родственник.
Стол – это не просто части оструганного дерева, соединенные между собой. Это часть семьи. Отсюда и обряд переворачивания стола после потери одного из ее членов. Как пишет А.Б. Мороз: «Стол связан с домом и семьей (родом), в нем живущей. Являясь местом, где собирается вся семья, стол выражает идею полноты, целостности семьи, рода и - шире – круга близких людей. Неполнота состава обитателей выражается через неустойчивость стола: после выноса покойника стол (или лавки), на котором стоял гроб, переворачивают вверх ногами».
Сегодня, садясь за стол, мы не забиваем голову теми смыслами, которые он несет. Но один обычай мы все же соблюдаем – проявляем гостеприимство, приглашаем за стол того, кто вошел в дом во время нашей трапезы. Но раньше он имел смысл, что таким образом семья кормит не нежданного гостя, а ушедших в иной мир родственников.
Тайны славянского дома. Стол как алтарь.
Стол в доме славян издавна был своеобразным алтарём. Наши Предки считали, что это Божья ладонь, отсюда и особое отношение к этому предмету домашнего обихода. Он выступал сакрально-магическим, ритуально-обрядовым и морально-этическим центром родового мироздания, воплощением благосостояния и духовности семьи, символизировал ее единство.
В словаре В. Даля стол значится как производное глагола . А сам термин относится именно к обеденной мебели. означает: принимать пищу вне своего дома.
Родственными слову приходятся также и . Они являются однокоренными. Стол - символ престола, трона, места, где располагается хозяин, правитель.
Столы на Руси отличались внушительными габаритами, чтобы вся большая семья могла разместиться за трапезой. Гордо и монументально красовался он в покутье (красный угол). А восприятие стола как дающей руки Бога и домашнего алтаря делало немыслимым неуважительное отношение к нему. Поэтому народная традиция знает множество запретов , связанных с поведением за столом: нельзя играть, стучать столовые прибором, втыкать в столешницу нож, садиться за него грязным, в верхней одежде, шумно вести себя. И уж тем более на стол нельзя было садиться, ведь на него кладут хлеб, а хлеб – священен.
Когда начинали строить новый дом, то на место будущего покутья обязательно ставили стол с различными яствами. Его же первым вносили в избу при новоселье . При продаже дома стол передавали новому владельцу – поставленный в покутье домашний алтарь должен был там и оставаться. Если же на время отдавали свой обеденный стол соседям для формирования большого праздничного или траурного стола, то его обязательно надо было застелить чистой скатертью.
Через стол молодая передавала жениху платок, показывая своё согласие. А если во время разговора с парнем девушка неожиданно обопрется на стол, то она долго не выйдет. А если она будет садиться на стол, то на её свадьбе каравай треснет, что является плохим знаком.
Наши Предки ради обеспечения достатка и благополучия выкладывали на стол свежий хлеб. Считалось, что едой, оставленной на столе, угощаются домашние духи, поэтому там не оставляли ножи, ключи и спички.
Гостей принимали и угощали только за застеленным столом . Всякая трапеза, общее принятие пищи – своеобразный обряд единения , мира и дружбы. Тут стол не просто оказывался в центре общего пространства, а сам выступал центром вселенной, вокруг которого разворачивались сакральные события. Именно поэтому термин определяющий: свадебный стол, поминальный стол.
Традиционно места за столом строго распределены. Во главе стола, в покутье, сидит глава рода, старший мужчина. Так, если в семье не было отца, его место занимал старший женатый сын. Если сын был не женат, то во главе становилась мать. По сторонам от хозяина рассаживались старшие мужчины и женщины, почётные гости, а за ними - младшие члены семьи. Молодёжь никогда не садилась на углу стола, иначе можно остаться без пары. Для женщин отводилась приставная лавка с свободной стороны стола, а мужчины размещались на лавке у стены. За праздничным столом муж и жена должны были обязательно садиться рядом, ни в коем случае через угол стола, так, чтобы между ними сидел кто-то чужой, а также за разные столы.
Любой обряд проводится по определённым правилам и предполагает чёткую последовательность действий. Перед началом трапезы пища на столе предлагается Богам (Богу), читаются прославления (молитвы), после чего - распределяется между присутствующими. Раздачей пищи занимается хозяин дома: режет хлеб, делит мясо. - выходить из-за стола раньше, чем из-за него поднялся самый старший, не поощрялось.
Многие славянские праздники (свадьба, новоселье, рождение, крестины) включали в себя ритуальный обход этого предмета. Например, в случае нелёгких родов роженицу трижды обводила вокруг стола. Ходить и бегать вокруг стола вне обряда – возбранялось.
Перед отправлением в дальнюю дорогу заручались защитой-оберегом этого сакрального места в доме. Тот, кто собирался в путешествие, трижды целовал стол. Если путь предстоял неблизкий – середину стола, если дорога короткая – один или оба его угла, приходящиеся на избу. Аналогично поступали и по возвращении домой.
Поминальный стол был исключением из общепринятых норм обычного поведения, всё , что с ним связано имело противоположную направленность по сравнению со свадебным столом. На поминальный стол скатерть застилали левой стороной, и тут супруги садились через стол - друг напротив друга.
Публикация данной статьи в ином источнике - сообщество Любаслава Вконтакте.
Забытый смысл простых вещей: стол-престол.
почему "стол" столом назвали?
- Вечно тот же стол, — сказал человек, — те же стулья, кровать, портрет. И стол я называю столом, портрет я называю портретом, кровать — кроватью, и стул я называю стулом. А почему, собственно?
Называют же французы кровать «ли» , стол «табль» , стул «шэз» , и ведь понимают друг друга. И даже китайцы друг друга понимают.
«Почему бы не назвать кровать портретом» , — подумал человек, и он усмехнулся, а потом он захохотал, и он хохотал до тех пор, пока соседи не стали стучать ему в стенку и кричать: «Потише, пожалуйста! »
- Все теперь переменится! — крикнул он, и с тех пор он стал кровать называть портретом.
- Я устал, я хочу в портрет, — он говорил, и по утрам он долго лежал в портрете и думал, как бы ему назвать стул, и он назвал стул будильником.
Итак, он вставал, одевался, садился на будильник и опирался руками об стол. Но стол теперь уже не назывался стол, он теперь назывался ковер. Итак, утром этот человек вылезал из портрета, одевался, садился на будильник за ковер, и размышлял, что бы и как ему еще переименовать.
Кровать он теперь называл портретом.
Стол он называл ковром.
Стул он называл будильником.
Газету он называл кроватью.
Зеркало он называл стулом.
Будильник он называл альбомом для фотографий.
Шкаф он называл газетой.
Ковер он называл шкафом.
Портрет он называл столом.
И альбом для фотографий стал теперь зеркалом.
По утрам старый человек долго лежал в портрете, в девять звенел альбом, человек поднимался, и он вставал на шкаф, чтоб не мерзли ноги, потом вынимал из газеты одежду, одевался, смотрелся в стул на стене, садился потом за ковер на будильник, пролистывал зеркало, отыскивая стол своей матери.
И ему было весело, и целый день он упражнялся и сочинял новые слова. Все, все он переименовал: и сам он был теперь уже не человек, он был нога, а нога была утро, а утро было человек.
Теперь вы сами сможете дописать этот рассказ. Вы сможете, как смог тот человек, переименовать все остальное:
Звенеть будет — вставать,
мерзнуть будет — смотреть,
лежать будет — звенеть,
вставать будет — мерзнуть,
оставаться будет — листать.
Смотрите, что теперь получается:
Под человека старая нога долго звенела в портрете, в девять вставал альбом, нога мерзла и листала шкаф, чтоб не смотрели утра.
Он купил синюю тетрадь и всю исписывал новыми словами, дел было много, его редко теперь встречали на улице.
И для всех вещей он выучивал новые названия, а старые все больше и больше забывал. И у него был теперь свой собственный язык, и больше никто в целом свете не умел на этом языке разговаривать.
Иногда он видел сны на своем новом языке, и он переводил на свой новый язык песенки, которые помнил с детства, и тихонько их напевал.
Но скоро ему стало трудно переводить, он почти совсем забыл прежний язык, приходилось долго отыскивать прежние слова в синей тетрадке. И он теперь боялся разговаривать с людьми. Приходилось так долго гадать, как люди что называют.
Портрет они называли кроватью.
Ковер они называли столом.
Будильник они называли стулом.
Кровать они называли газетой.
Стул они называли зеркалом.
Альбом они называли будильником.
Газету они называли шкафом.
Шкаф они называли ковром.
Стол они называли портретом.
Зеркало они называли альбомом.
И до того дошло, что его разбирал смех, когда он слышал, как люди разговаривают.
Его разбирал смех, когда при нем кто-нибудь говорил: «Завтра идете на футбол? » Или когда кто-нибудь говорил: «Ну и погодка, два месяца льет» . Или когда кто-нибудь говорил: «У меня дядя в Америке» .
Его разбирал смех потому, что ничего этого он уже не понимал.
Но рассказ этот совсем не веселый.
Он печально начался, и кончается он печально.
Старый человек в сером пальто уже не понимал людей, но это бы еще куда ни шло.
Читайте также: