Как выйти из шкафа
Обновлено: 02.05.2024
Попытка понять, что такое гештальт, может вызвать у неподготовленного человека, без специального образования, скуку и ощущение каши из понятий, в которой «черт ногу сломит». Кажется, что это такая абстракция, которая может развлечь только теоретика, а практическому человеку нимало не облегчит жизнь. На самом деле, в теории о гештальтах заключается настоящая магия, которая может не только прояснить человеку запутанные моменты его биографии, но и помочь разрулить тупики.
В первую очередь, любой жизненный тупик — это и есть гештальт, просто гештальт неудобный, тесный и душный.
Представьте себе, что человек зачем-то залез в шкаф. Нет, изначально у него было некое намерение, например, найти в шкафу платье для похода в гости, но, когда он залез в этот шкаф, он так зарылся в поисках подходящего платья, что ему расхотелось вылезать обратно, и он остался сидеть в шкафу. Нужного платья он так и не нашел, и настроение его настолько испортилось, что он пришел к выводу, что жизнь его не удалась. Вариант — взять первое попавшееся платье и вылезти из шкафа в более просторное место, а потом и вовсе выйти на улицу, дышать свежим воздухом полной грудью, кажется ему невозможным. Без подходящего платья вылезание из шкафа представляется ему жизненным крахом, гости — скопищем врагов, а выход — на улицу просто пугает. Поэтому человек остается сидеть в шкафу, и горькие слезы текут по его щекам.
Задача гештальт-терапевта выманить человека из шкафа, помогая ему понять, что представления о том, каким должно быть подходящее платье, это его собственная условность, каприз, который он перепутал с мировым законом, а страх перед выходом на улицу без соответствующего прикида — это неуважение к своей личности, которая хороша в любом наряде и даже полностью обнаженная.
Находясь в своем шкафу, то есть в тупике — в тесном и неудобном гештальте, человек не понимает, что он залез туда сам, что он может вылезти, что жизнь намного многообразнее, чем этот шкаф, а его выдумка о платье не стоит выеденного яйца. Вспомните, как выбравшись из каких-то тяжелых и тупиковых отношений, спустя время вы недоумевали, почему вам так трудно было принять решение — расстаться, почему вас так пугала перспектива остаться без своего мучителя, почему вы не замечали, что в жизни множество альтернатив, а свято верили, что это ваш последний шанс и наименьшее зло. Теория гештальтов объясняет, что за чудеса происходят с психикой человека, когда он фатально влюбляется или попадает в другую подобную ловушку.
Прежде всего, как только человек чего-то очень захотел (например, найти подходящее платье), он автоматически сформировал намерение. Намерение — это некая картина того результата, которого он бы хотел достичь. В нашем примере человек представил себя одетым в какое-то прекрасное платье. В жизни таким намерением может стать замужество, получение какой-то должности, выигрыш в казино или другое желание, которому человек отдался настолько страстно, что буквально вживую увидел себя в этом качестве и решил, что это — его. С этого момента гештальт сформирован, и начинается действие его зловещих законов.
Первый закон гештальта называется «принцип формы и фона».
Он заключается в том, что как только намерение возникло, оно сейчас же приобретает целостную форму (гештальт — означает «фигура») и начинает все больше переходить на первый план сознания, отодвигая все прочее назад. Чем больше внимания и сил человек уделил гештальту, тем более ярким и мощным он стал, а все остальное превратилось в сплошной неразличимый фон, померкло и стало серым. Еще недавно в нашей голове проносились мысли о разных удовольствиях: об еде, разговорах с подружками, о начатой книжке, о фильме, который хотелось посмотреть, о прогулке, а теперь все это превратилось просто в фон, а на первый план вышла мощная фигура гештальта: платье, замужество, должность, выигрыш, или что-то другое, что подчинило себе разум. Гештальт как астральная лярва питается эмоциями человека. Чем больше мы думаем о нем, тем он сильнее захватывает нас, а чем сильнее он захватывает нас, тем больше мы думаем о нем. Словно вирус, гештальт тем сильнее, чем слабее иммунитет, а иммунитет ослабевает от атаки вируса. Так гештальт побеждает жизнь, превращая ее в фон, а себя в центральную фигуру.
Второй закон гештальта — это «закон равновесия».
Любая живая фигура стремится к балансу, то есть требует завершения, любой процесс рвется к финалу. Поэтому гештальт не просто захватывает пространство, он еще и заставляет человека стремиться к результату, иногда вопреки здравому смыслу. Человек уже не понимает и не помнит, зачем ему результат, однако, он не может расслабиться, пока гештальт незавершен. С одной стороны такой психический закон делает людей целеустремленными, с другой стороны он не дает им быть гибкими, не позволяет отказаться от тех целей, которые недостижимы. Вы давно уже поняли, что нужного платья в шкафу нет, ваш жених передумал на вас жениться или никогда не собирался, должность вам не светит, а в казино больше проиграешь, чем выиграешь, и все равно голос разума ничего не меняет. Ваш гештальт заставляет затыкать ему рот, в крайнем случае погромче включать в голове какой-нибудь марш и… продолжать сидеть в шкафу. Тем более (см. первый закон) все остальное все равно уже выглядит крайне скучно и неприятно, поэтому выбора особого нет.
Итак, гештальт действительно обладает силой, которую можно назвать магической, не слишком погрешив против научной истины. Недаром, отец-основатель гештальт-терапии Фриц Перлз предлагал в качестве защитного средства так называемую «гештальт-молитву». Вот она:
«Я — это я (I am I). А ты — это ты. Я в этом мире не для того, чтобы жить в соответствии с твоими ожиданиями. А ты не для того, чтобы жить в соответствии с моими. Я есть я (I is I). А ты есть ты. Аминь»
Чем чаще человек повторяет про себя эту молитву, осознавая каждое слово, тем благотворнее она влияет на него. Он словно закрывает в своем психическом поле люк, через который в него могут проникнуть семена деструктивных гештальтов. Эти семена всегда проникают через черную дыру Я-концепции (еще одно специальное понятие). Я-концепция — это тот образ человека, которым он видит себя, не желая принимать себя иным. «Я успешна» и как варианты успеха — «Я в ослепительном платье», «я замужем за этим человеком», «я, занимающая эту должность», «я богатая» и так далее. Заменить эти я на другие, в обычном платье, незамужем или замужем за другим, на другой должности, небогатую, не представляется возможным, поскольку Я-концепция рисует любой другой образ как провальный. «Лучше бы я и не рождалась, чем быть такой».
В формировании Я-концепции принимают участие сначала родители, а потом и сам человек под влиянием навязанных извне идеалов, которые он считает своими, не думая о том, что его индивидуальность куда тоньше и многограннее, чем клише. Все прочие гештальты являются лишь средствами достижения этого базового гештальта — Я-концепции, всю жизнь не отпуская и мучая человека, не позволяя ему наслаждаться своей собственной жизнью, такой, как она есть, изучать себя с любовью и помогать себе развиваться. Они заставляют его отказываться от себя, ненавидеть и осуждать себя, постоянно противопоставлять себе какой-то нереалистичный неживой идеал, до которого невозможно дотянуться. А ко всему прочему они еще толкают человека мешать полноценно жить другим: собственным детям, навязывая им такие же жесткие идеалы, собственным партнерам, принуждая их соответствовать своим идеалистичным представлениям, да и чужим людям, если на них вдруг упал его случайный, но всегда критичный и требовательный взгляд.
Марина Комиссарова
Как выйти из шкафа и не оказаться в заднице
В этом небольшом опусе я хотел бы в очередной раз обратиться к животрепещущей теме камин-аута (coming out from the closet, дословно — «выйти из шкафа, чулана или подполья»).
Если вдруг кто-то не в курсе (что вряд ли), в контексте ЛГБТ-движения это английское словосочетание означает информирование окружающих о своей сексуальной ориентации или гендерной идентичности. Информирование это имеет разные уровни: можно ошарашить лишь маму с сестрой, можно поделиться с коллегами на работе или с одногруппниками, а можно рассказать решительно всем, кому это интересно (или неинтересно). То есть, масштабы могут быть «локальными» и «всемирными», и каждый сам принимает решение о том, насколько глобальный характер будет носить его заявление.
Камин-аут — важный момент в жизни каждого гомо-, би- и транссексуального человека. Пользы от него много, да и для ЛГБТ-движения в целом каждый отдельно взятый камин-аут несет позитив, потому что чем больше в обществе открытых людей — тем выше наша видимость. И тем проще будет согражданам смириться с тем, что геи с лесбиянками — это не заморское черт те что, а совершенно нормальные, живые и осязаемые люди, с которыми доводится пересекаться каждый день.
В личном плане камин-аут тоже может помочь: больше не будет необходимости врать, прятаться от близких, да и вообще — может оказаться, что мир вокруг не так уж враждебен, как думалось раньше, потому что многие люди, столкнувшись с таким явлением как гомосексуальность на личном уровне, оказываются достаточно лояльными. Конечно, кому-то приходится заняться анализом, после чего он понимает, что причин для негативного отношения к гомосексуалам просто нет.
Но есть одно «но». К примеру, был случай, когда в небольшой региональной организации провели тренинг для представителей комьюнити: о том, как важно выходить из шкафа, и как это хорошо для движения, и как благодаря своей открытости мы сможем изменить мир к лучшему. И то ли тренер хороший оказался, то ли групповая динамика какой-то очень революционной получилась, но многие участники мероприятия после его окончания совершили камин-аут. Кто перед семьями, пара человек — на работе… И начались у людей проблемы: родственники истерику закатили, кого-то чуть ли не за порог выставили, а кому-то после своих откровений пришлось с работы уволиться.
А вот еще история. Смотивировали одного молодого человека написать заявление в органы в связи с фактом незаконного вымогательства со стороны сотрудников МВД, которые его шантажировали, угрожая сообщить об ориентации домашним и коллегам. А поскольку гражданин этот поддерживал некоторую связь с ЛГБТ-активистами, то после соответствующей беседы решил, что не будет больше всего на свете бояться — и написал бумагу в прокуратуру. После чего как-то абсолютно случайно заварилась нехилая каша: пришлось юноше и разговор неприятный с родней пережить, и с работы хорошей уйти, и заявление из прокуратуры забрать, и вообще из города уехать.
Обе эти истории объединяет одно: и в первом, и во втором случае люди, ставшие заложниками своего безусловно похвального поступка, пытались найти защиту у тех самых ЛГБТ-активистов, которые мотивировали их на подвиги. И в первом, и во втором случае посильную поддержу они получили, но как-то слабенько и кривенько. В одной организации не было ни нормально обученного психолога, ни возможности помочь людям где-то «пересидеть», пока волна не схлынет. А в другой просто не нашлось ресурса, чтобы в полной мере сопроводить потерпевшего в его походах по инстанциям и оказать содействие, на которое он рассчитывал. У организации не оказалось потенциала для того, чтобы найти хорошего адвоката и предоставить помощь на период адаптации. Вот так и получается, что призывали лидеры сообщества людей к поступку, а к последствиям этого поступка оказались не готовы.
Прежде чем проводить работу с сообществом, самим организациям необходимо повышать свой потенциал: сотрудничать с профессиональными психологами и адвокатами, иметь возможность сопровождать человека в суде и после него, или просто иметь ресурс для того, чтобы приютить его и защитить. В противном случае людям нужно честно объяснять, что камин-аут — вещь, безусловно, хорошая, но его последствия могут быть абсолютно нерадужными. Чтобы не стыдно было людям потом в глаза смотреть.
Что значит «выйти из Шкафа»?
Есть в английском фраза «Closet Music» (музыка в шкафу). Это когда вы дико фанатеете по какому-нибудь исполнителю, но слушайте его в тайне от знакомых. Думаете, что те не оценят ваши музыкальные пристрастия или даже застыдят. В моём детстве, когда было модно слушать Кайли Миноуг на «Европе плюс», я втихаря подслушивал Марину Хлебникову и её «Чашка Кофею». Фух… Вот и мой маленький каминг-аут.
Да. Ещё в тех шкафах с Мариной Хлебниковой прячутся геи. В английском говорят «in the closet» (сидящие в шкафу). Они тщательно скрывают ориентацию от знакомых. Я сам такой. Думаю, люди не оценят мои сексуальные пристрастия или даже застыдят. Из шкафа гей может выйти («come out of the closet») — тогда получится каминг-аут. А ещё из шкафа гея против его воли вытаскивают— это аутинг.
Люди, занимающиеся аутингом, — это не аутисты. Это негодяи. Они используют других людей в своих целях. Например, вчера в Telegram-чате «Трудностей ориентации» подписчик транслировал переписку с вымогателем, угрожавшим слить Hornet-страничку парня всем его друзьям ВКонтакте. Требовал 2000₽, но каждая ссылка на уголовный кодекс понижала ставки на 1000₽. Арифметика простая: от нечестного игрока подписчик избавился за два хода.
Не все негодяи нейтрализуются буквами «УК РФ». Получается патовая ситуация. Одни гомофобы орут, чтобы геи не высовывались из шкафов и и не держались за руки на улицах. Другие ломятся в шкаф, будто это уличный туалет в колхозе, обещают разобрать шкаф на щепки и рассказать о вашей ориентации в сельской газете.
Почти каждый гей в России немного Мата Хари, Кларк Кент или Ханна Монтана
Двойная жизнь российского гея сулит приключения на одно место и закаляет опасностью разоблачения. Мату Хари в итоге за шпионаж расстреляли, Кларка Кента без очков осадили фанаты, а сериал Ханны Монтаны прикрыли, отправив голого кумира молодежи в бетон на шар-бабе. Гей в России боится похерить карьеру, поругаться с родственниками и друзьями. В их мире все геи — это фрики, которые живут на Западе и в телевизоре. Коллеги, родственники и друзья просто не знают, что гей — это обычный человек, с которым они работают, живут и дружат.
Я, скрывая от окружения ориентацию, ещё скрываю от знакомых геев, что веду этот канал. В одни день моя тройная жизнь схлопнется. Наверное, будет достаточно одного поста в Telegram, случайно отправленного не в тот чат. Когда-нибудь я так и сделаю.
Как бы там ни было, только вам решать что делать со шкафом. Когда-то этот шкаф привезли и собрали в вашей спальне родители, учителя, одноклассники, ТВ-ведущие, политики, коллеги. Соединяли всё шуруповёртом и невежеством. Фурнитура так себе, конечно: сделана из спрессованных традиций, стереотипов, фобий на комбинате «Союз Мебели». Но такой шкаф вроде у всех стоит: у коллег, родственников, друзей. И ничего, живут люди.
В шкафах люди прячут музыкальные вкусы, сексуальные предпочтения, политические взгляды, скелеты, следы домашнего насилия, свои детские мечты. Табу. И ничего, живут люди.
В умных домах шкафы долго не стоят. Они рассыхаются от новых веяний, не выдерживают переезда, ломаются. Если захотеть, вместо груды ДСП в доме появится открытый стеллаж. В нём аккуратно будут лежать диски, немодная одежда, страпоны и вообще всё, чего душе захочется. Может, и прятать ничего не придётся — и в собственной спальне станет посвободнее.
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Снаружи постучали
Перечислять регалии Ольги Птицевой можно долго: она и писательница, и поэтесса, и ведущая подкаста «Ковен Дур», и преподаватель литературного мастерства Creative Writing School. А еще — амбассадор новых платформ и форматов: в прошлом году на «ЛитРес: Самиздат» вышла ее книга «Брат болотного края», а в этом году на Bookmate Originals начали публиковать роман «Выйди из шкафа».
Всего книжный сериал состоит из одиннадцати глав с эпилогом. Новые фрагменты публикуются два раза в неделю. Сервис Bookmate таким образом ставит эксперимент как над писателями, так и над читателями: первым нужно создавать главы с настолько захватывающими сюжетами, чтобы к ним невозможно было не вернуться, а вторым — тренировать терпение. В случае с такими текстами, как «Выйти из шкафа», оно необходимо.
Главный герой романа — писатель Михаил Тетерин, он же Михаэль Шифман. Он успешен, и, как это часто бывает, у успешных людей скелетов в шкафу находится побольше, чем у неудачников и заурядностей. У Миши есть проблема: ему вот-вот нужно сдать книгу, а у него — ни черновиков, ни идей. Только состояние на грани нервного срыва, обкусанные до крови пальцы да нервная девушка Катюша, которую ни за что нельзя расстраивать. А еще в его квартире стоит шкаф — тот самый шкаф из заголовка — буквализация метафоры — в который Миша любит прятаться от окружающего мира.
В свете проблем с написанием нового романа на Шифмана-Тетерина сваливается еще одна: к нему приставляют редактора, который должен следить за развитием текста, корректировать его на ходу, оказывать помощь и поддержку и подгонять. Редактора зовут Тим — Тимур, и он с виду — та самая заурядность. Но у Тима есть дар, которого лишен Михаэль: работник издательской индустрии умеет заботиться об окружающих людях — например, ухаживает за своим бывшим научным руководителем. И, конечно, когда Тиму поручают Михаэля, о нем он тоже начинает заботиться — что недолюбленный Михаэль воспринимает слишком серьезно.
Ольга Птицева позиционирует «Выйди из шкафа» как «роман о детских травмах и взрослых попытках их пережить». Детским травмам посвящена большая часть книги. Мать Миши — провинциальная актриса, которую он зовет не иначе как по фамилии — Павлинская. Отца Миша не знает — не факт, что его имя скрыто от сына намеренно: всегда есть надежда на так называемые ошибки молодости — или не очень молодости. Детство Миши было таким, что, в общем, ничего нет удивительного в его нынешних проблемах с самоидентификацией и гендерной идентичностью; нет ничего удивительного и в том, что его книга, написанная на одном сплошном надрыве, рваными фразами, созвучными течению Мишиных мыслей, стала популярна у читателей. Нет ничего удивительного в том, что однажды Миша сбежал от мамы к своей ненаглядной Катюше, с которой его связывает какое-то непостижимое количество секретов.
Несмотря на то, что роман Тетерина автобиографичен, его герой, разумеется, не равен автору — но читателей чаще всего интересует, каков процент правды в том тексте, что лежит перед ними. Во многом потому, что описанное не очень поддается рациональному осмыслению. Тут действительно поневоле задумаешься, не выдумал ли автор это все? А если выдумал, то каково же ему?
— Миша, — зовет Тимур. — Выходит, это биография?
— Почти. — Я заставляю себя ухмыльнуться, откидываюсь на спинку стула,
расслабляю руки. — Как это называется, когда пишешь про реальность, но с
украшательством?
— Автофикшен.
— Вот, он. А что? Не похоже?
Конечно, читая про измученного переживаниями и внутренними противостояниями Шифмана и про его обкусанные до крови пальцы, хочется немедленно сигнализировать всем молодым авторам, питающим страсть к автофикшену: ребята, осторожнее! Психических отклонений нам не надо. Берегите себя. Если что — сразу сдавайтесь специалистам.
Эта шутка была бы только шуткой, если бы слова Птицевой о «взрослых попытках» пережить детские травмы оказывались не просто словами в одной из аннотаций в социальных сетях. По сути, тексты Шифмана — одна из таких попыток, закончившаяся творческим кризисом, как только автор перестал находить фактуру для переработки травмы. Нельзя же считать алкогольные посиделки достойным вариантом решения внутренних проблем. В какой-то момент Тетерину достается попугай, о котором нужно заботиться, но он именно что достается — это не осознанное решение самого героя; в полной мере испытать на себе, что такое поддержка другого человека, он тоже не успевает — книга заканчивается.
— Жрать, наверное, хочешь? — шепчу, будто Катюша могла не услышать, как я скрипел замком. — Сейчас придумаем, погоди.
Хватаю батон, отрезаю кусок и крошу на стол. Петруша наблюдает, склонив голову набок. Перья свалялись, оголили черную дырочку уха.
— На вот, — приглашаю я его.
Петруша спрыгивает с руки, ковыляет к крошкам и начинает судорожно клевать. Оголодал, бедолага. В животе у меня плотный комок из борща, нервов и «клюковки», но Петруша клюет так самозабвенно, что хлеб сам собой лезет в рот. Так и сидим, набивая желудки сухомяткой, пока за дверью не раздаются шаги.
— Миш, — зовет Катюша. — Ты чего там?
Художественный мирок «Выйди из шкафа» маленький и тесный — как будто под стать названию, но здесь всегда есть место тем чудесным совпадениям, за которые мы так любим голливудские фильмы и мексиканские сериалы. К счастью, в нужный момент Птицева разворачивает историю, и волшебство немедленно оказывается реальной жизнью, а университетский тихоня — профессорским кротом. Все остаются на своих местах; магии нет — разве что магия текста.
Именно она действует на скептически настроенного к Шифману Тимура, и именно ей подчиняется читатель «Выйди из шкафа». Вместе с текстом о заведомо нереалистичном, даже раздражающем персонаже, о котором все вокруг отзываются как об «огненном», читатель получает и точку зрения самого обычного человека — Тимура, не склонного к безоглядному восхищению популярным писателем. Именно благодаря взгляду Тима мы понимаем, что на самом деле происходит — и что на самом деле случается — с Михаэлем. И как это ни удивительно, но именно Тиму, а не Михаэлю, удается в конце книги выйти из метафорического шкафа, вынесенного в заглавие.
«Выйди из шкафа» — книга об обаятельных и очаровательных невротиках, болеющих своей собственной красотой, а при наличии таланта — и им. «Выйди из шкафа» — книга о том, что спасение может быть везде, главное — его дождаться. Ну и, конечно, невозможно не сказать, что «Выйди из шкафа» — это книга про актуальность и современность, но содержащая такие детали, которые лет через пять уже вряд ли и нагуглятся, а вот создавать ощущение времени будут на все сто.
Книгу «Выйди из шкафа» читайте в сервисе Bookmate. Бесплатную подписку на месяц можно оформить по промокоду SHKAF.
Дата публикации: 12 марта 2020
Категория: Рецензии
Теги: Ольга Птицева Выйди из шкафа Bookmate Originals
Подборки:
Как выйти из шкафа
Будущее… О нем мечтают, к нему, непременно с эпитетом «светлое», стремятся. А иногда и опасаются. Но самое главное, его часто не замечают здесь и сейчас, забывая, что Будущее – это не рубеж определенного времени, а функция, выражение нового состояния, в которое можно попасть через метаморфозы. В антологии наглядно показана именно метафизика перехода от вроде бы ощутимого Настоящего к еще эфемерному Будущему. При этом Настоящее норовит причудливо увязаться за каждым из нас.
Так, в рассказе мэтра Михаила Попова «Vale!» (в антологию также включены его «Грядущий Хэм», «Завтра волки, послезавтра – тигры», «Медвидь») вполне искренний храбрец и герой оказывается тесно связан с фантасмагорической историей таинственных охотников за сильными переживаниями. Это они были причастны к некоторым средневековым процессам о продаже человеческих душ. «За время эволюции мы в значительной мере утеряли эмоции. Особенно это касается того чувства, что вы называете любовью…» Но технологии не стоят на месте, и теперь тот, кого раньше могли одержимым обозвать, ничего не поймет и даже счастлив будет. Вот только правило бесплатного сыра применимо и здесь.
В антологию включены и тексты с «ориенталистским уклоном», что добавляет разнообразия в тематику и в стилистику. Повесть А. Санти «Между мирами» мастерски стилизована под историю удивительного странствия в поисках не только исполнения желаний, но и нового взгляда на себя и жизнь вокруг. А если, как в рассказе «Во внимание к благоразумию. » Табаи Сейеда Нассера, рассмотреть случившуюся в прошлом трагедию как столкновение представителей разных культур, персидской и русской, не с точки зрения одномоментности, но в глобальном аспекте?
В рассказах помимо элементов НФ (научной фантастики) проглядывают гротеск и аллегории, родственные революционной и постреволюционной романтике 20-х годов. Изменяются ориентиры Времени – и прежние идеалы претерпевают мутации. В рассказе Арти Д. Александер «Ошибка Рэя Брэдбери» тема запрета в грядущем обществе получает новое развитие. «У него был приятный голос, располагающая к доверию внешность, и, согласно инструкции, он был предельно дипломатичным, гуманным и понимающим. Сказывался многолетний опыт работы и ответственность «451» перед цивилизованным обществом этого города и всем толерантным человечеством в целом». Запрещенным является не наличие, но отсутствие… Чего же именно. Другие парадоксы бытия обыгрываются в рассказах того же автора «Аннам и Анджан, сыновья одной матери (в соавторстве с А. Санти)», «Мир до и после» и др.
Ольга Дыдыкина в рассказе «Хочу настоящее!» изображает людей, чья жизнь насквозь пронизана технологиями: «Слова явно давались ему хуже, чем цифры, – это Фил давно понял. Слов Николс стеснялся и как-то… боялся говорить долго». Но старая детская книга с картинками в итоге оказывается намного более впечатляющей, чем все телеизображения и голограммы. Тему иллюзорности многих стремлений и платы за уход от реальности рассматривает Татьяна Безуглая («Проект «Аркадия»).
Короче, Будущее не является неизбежным, но лучше к нему подготовиться, дабы не застрять в Настоящем, которое неудержимо стремится прямиком в Прошлое. 300 лет назад шекспировская история Ромео и Джульетты помимо вечной темы любви имела множество культурных подтекстов. А как эта история бы реализовалась, описано в рассказе Алекса Громова и Ольги Шатохиной «От 16 и четырех квадратов» – не в сказочном королевстве или на орбитальной станции, а повседневном мегаполисе, возникшем из нашего современного и уже в ближайшее столетие.
Во что неизбежно превратятся торговые центры, подогревая культ покупок и развлечений? Они могут стать грандиозными и предоставлять невообразимое множество дополнительных услуг, но жажда потребления способна уводить все дальше тропой абсурда, которому нет предела в реальном мире или его цифровой тени. «Не волнуйтесь, в нашем продаваемом шкафу подсветочка есть и план выхода. У нас же не изнанка вселенной, у нас товар работает по закону!» («Примерочная» Алекса Громова и Павла Иванова). Одна из сквозных тем сборника — реклама, ее расширительная всеохватывающая функция – логическое продолжение нынешней рекламы, хоть и вездесущей, но пока не взаимопрошитой, а поэтому локальной.
Так есть ли у Будущего предохранитель? И – на случай чего? Можно ли в принципе не стать устаревшей моделью Человека и Разума? Нужно готовиться не к новым технологическим чудесам, а к новым отношениям между людьми. Из Будущего и наша современность выглядит по-другому. «Большое видится на расстоянии» – из дальней дали можно разглядеть те условности, к которым мы напрасно так крепко прикипели аналоговой душой.
Читайте также: