Я постлал себе на диване

Обновлено: 02.07.2024

переодеться к свадьбе. 9) К вечеру гроза начала стихать; дождь превратился в изморось (моросить). 10) Ударили холода, изморозь (морозить) покрыла деревья.

№ 99. 1) Никита свистнул три раза. 2) Заросли сирени с двух сторон балконной лестницы пригнулись под снегом. 3) И вот одна, одна Татьяна! Увы! Подруга стольких лет, ее голубка молодая, се наперсница родная, судьбою вдаль занесена, с ней навсегда разлучена.

4) Снег сиял и хрустел. Щипало в носу, и слипались ресницы.

5) Всего в обозе было шестнадцать саней. 6) Бездонное небо переливалось, словно по звездной пыли шел ветерок. Разостлался светящимся туманом Млечный Путь. 7) Свирепеет мороз ненавистный. 8) Река была в версте от деревни, извилистая, с чудесными берегами. 9) По нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов, видимо, старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. 10) Девочка была невесомой, почти бестелесной. 11) Ровесники годами, близкие родственники, они почти никогда не разлучались.

№ 100. 1) Корысть — корыстный человек, вкус — вкусный апельсин, словеса — словесный ответ, уста — устный рассказ, доблесть — доблестный воин, комплекс — комплексный обед, небеса — небесный ангел, ненастье — ненастный день, прелесть — прелестная девушка, интерес — интересная история. 2) Гигант — гигантский дом, президент — президентский кортеж, интеллигент — интеллигентный человек. 3) Совесть — совестливый человек, жалость — жалостливый голос, участие — участливый мальчик. 4) Власть — властвовать над людьми, чссть — чествовать юбиляра, предчувствие — предчувствовать перемены.

JV© 101. 1) Она вставала только затем, чтобы велеть подать какое-нибудь новое яство. 2) И шествуя важно, в спокойствии чинном, лошадку ведет под уздцы мужичок. 3) Я постлал себе на диване и стал раздеваться. 4) И человека человек послал к анчару властным взглядом. 5) Здравствуй, племя младое, незнакомое. 6) Все безмолвствует, кроме ветра. 7) Рано чувства в нем остыли. 8) В области искусства, в творчестве сердца русский народ обнаружил изумительную силу. 9) Когда в России появились театры, из неграмотных крепостных народ выдвинул величайших театральных актеров. 10) Сборная команда школы участвовала в кроссе. 11) Победителей соревнований чествовали все присутствующие. 12) Выпавший ночью снег покрывал широкое пастбище. 13) Над баштанами не чувствовалось заботливого хозяйского глаза. 14) Утра луч из-за усталых бледных туч блеснул над тихою столицей. 15) Под подписью

Привет) Возникла путаница с этим вопросом, кто-нибудь сможет оказать помощь?
Выпишите выделенные слова, объясняя графически вы-
бор пропущенной буквы.
Образец: страстный — страсть.
1) Она вставала только затем, чтобы в..леть подать
к..кое-нибудь новое я(?)тво. (Т.) 2) И ше(?)ствуя важно, в
спокойствии чинном, лошадку ведёт под уз(?)цы мужичок.
(Н.) 3) Я пос(?)лал себе на диване и стал разд..ваться. (Ч.) 4) И человека человек послал к анчару влас(?)ным взгля-
дом. (П.) 5) Здра(?)ствуй, племя младое, незнакомое. (П.)
6) Всё безмол(?)ствует, кроме ветра. (Григ.) 7) Рано
чу(?)ства в нём остыли. (П.) 8) В области иску..тва, в твор-
честве сер(?)ца русский народ обнаружил изумительную си-
лу. (М. Г.) 9) Когда в России появились театры, из негра-
мотных крепос(?)ных народ выдв..нул величайших теат-
ральных актёров. (Мих.) 10) Сборная команда школы
уча..вовала в кроссе. 11) Победителей соревнований че..тво-
вали все присутствующие. 12) Выпавший ночью снег по-
крывал широкое пас(?)бище. (С.-М.) 13) Над баштанами не
чу(?)ствовалось заботливого хозяйского глаза. (Ф.) 14) Ут-
ра луч из-за усталых бледных туч бл..снул над тихою столи-
цей. (П.) 15) Под подписью «Масленников» был сделан
уд..вительно искус(?)ный большой и твёрдый росчерк. (Л. Т.)
16) Бабушка стала изредка прин..мать гостей, в особенно-
сти детей — наших сверс(?)ников и сверс(?)ниц. (Л. Т.)

Что ты хочешь узнать?

Ответ

Она вставала только затем, чтобы подать какое-нибудь новое яство. И шествуя важно, в спокойствии чинном, лошадку ведет под уздцы мужичок. Я постелил себе на диване и стал раздеваться. И человека человек послал к анчару властным взглядом. Здравствуй, племя младое, незнакомое. Все безмолвствует кроме ветра. Рано чувства в нем остыли. В области искусства, в творчестве сердца русский народ обнаружил изумительную силу. Когда в России появились театры, из неграмотных крепостных народ выдвинул величайших театральных актеров. Сборная команда школы участвовала в кроссе. Победителей соревнований чествовали все присутствующие. Выпавший ночью снег покрывал широкое пастбище. Над баштанами не чувствовалось заботливого хозяйского глаза. Утра луч из-за усталых бледных туч блеснул над тихою столицей. Под подписью Масленников был сделан удивительно искусный, большой и твердый росчерк. Бабушка стала изредка принимать гостей, в особенности детей наших сверстников и сверстниц.

Ответ

Антон Чехов — Ночь перед судом: Рассказ

— Быть, барин, беде! — сказал ямщик, оборачиваясь ко мне и указывая кнутом на зайца, перебегавшего нам дорогу.

Я и без зайца знал, что будущее мое отчаянное. Ехал я в С—ий окружной суд, где должен был сесть на скамью подсудимых за двоеженство. Погода была ужасная. Когда я к ночи приехал на почтовую станцию, то имел вид человека, которого облепили снегом, облили водой и сильно высекли, — до того я озяб, промок и обалдел от однообразной дорожной тряски. На станции встретил меня станционный смотритель, высокий человек в кальсонах с синими полосками, лысый, заспанный и с усами, которые, казалось, росли из ноздрей и мешали ему нюхать.

А понюхать, признаться, было что. Когда смотритель, бормоча, сопя и почесывая за воротником, отворил дверь в станционные «покои» и молча указал мне локтем на место моего успокоения, меня обдало густым запахом кислятины, сургуча и раздавленного клопа — и я едва не задохнулся. Жестяная лампочка, стоявшая на столе и освещавшая деревянные некрашеные стены, коптила, как лучина.

— Да и вонь же у вас, синьор! — сказал я, входя и кладя чемодан на стол.

Смотритель понюхал воздух и недоверчиво покачал головой.

— Пахнет, как обыкновенно, — сказал он и почесался. — Это вам с морозу. Ямщики при лошадях дрыхнут, а господа не пахнут.

Я услал смотрителя и стал обозревать свое временное жилище. Диван, на котором мне предстояло возлечь, был широк, как двухспальная кровать, обит клеенкой и был холоден, как лед. Кроме дивана, в комнате были еще большая чугунная печь, стол с упомянутой лампочкой, чьи-то валенки, чей-то ручной саквояж и ширма, загораживавшая угол. За ширмой кто-то тихо спал. Осмотревшись, я постлал себе на диване и стал раздеваться. Нос мой скоро привык к вони. Снявши сюртук, брюки и сапоги, бесконечно потягиваясь, улыбаясь, ежась, я запрыгал вокруг чугунной печки, высоко поднимая свои босые ноги… Эти прыжки меня еще более согрели. Оставалось после этого растянуться на диване и уснуть, но тут случился маленький казус. Мой взгляд нечаянно увал на ширмы и… представьте мой ужас! Из-за ширмы глядела на меня женская головка с распущенными волосами, черными глазками и оскаленными зубками. Черные брови ее двигались, на щеках играли хорошенькие ямочки — стало быть, она смеялась. Я сконфузился. Головка, заметив, что я ее увидел, тоже сконфузилась и спряталась. Словно виноватый, потупя взор, я смирнехонько направился к дивану, лег и укрылся шубой.

«Какая оказия! — подумал я. — Значит, она видела, как я прыгал! Нехорошо…»

И, припоминая черты хорошенького личика, я невольно размечтался. Картины одна другой краше и соблазнительнее затеснились в моем воображении и… и, словно в наказание за грешные мысли, я вдруг почувствовал на своей правой щеке сильную, жгучую боль. Я схватился за щеку, ничего не поймал, но догадался, в чем дело: запахло раздавленным клопом.

— Это чёрт знает что такое! — услышал я в то же время женский голосок. — Проклятые клопы, вероятно, хотят съесть меня!

Гм. Я вспомнил о своей хорошей привычке всегда брать с собой в дорогу персидский порошок. И на сей раз я не изменил этой привычке. Жестянка с порошком была вытащена из чемодана в какую-нибудь секунду. Оставалось теперь предложить хорошенькой головке средство от «энциклопедии» и — знакомство готово. Но как предложить?

— Сударыня, — сказал я возможно сладеньким голосом. — Насколько я понял ваше последнее восклицание, вас кусают клопы. У меня же есть персидский порошок. Если угодно, то…

— В таком случае я сейчас… надену только шубу, — обрадовался я, — и принесу…

— Нет, нет… Вы через ширму подайте, а сюда не ходите!

— Я и сам знаю, что через ширму. Не пугайтесь: не башибузук какой-нибудь…

— А кто вас знает! Народ вы проезжий…

— Гм. А хоть бы и за ширму… Тут ничего нет особенного… тем более, что я доктор, — солгал я, — а доктора, частные пристава и дамские парикмахеры имеют право вторгаться в частную жизнь.

— Вы правду говорите, что вы доктор? Серьезно?

— Честное слово. Так позволите принести вам порошок?

— Ну, если вы доктор, то пожалуй… Только зачем вам трудиться? Я могу мужа выслать к вам… Федя! — сказала брюнетка, понизив голос. — Федя! Да проснись же, тюлень! Встань и поди за ширму! Доктор так любезен, он предлагает нам персидского порошку.

Присутствие за ширмой «Феди» было для меня ошеломляющею новостью. Меня словно обухом ударило… Душу мою наполнило чувство, которое, по всей вероятности, испытывает ружейный курок, когда делает осечку: и совестно, и досадно, и жалко… На душе у меня стало так скверно и таким мерзавцем показался мне этот Федя, когда вышел из-за ширмы, что я едва не закричал караул. Федя изображал из себя высокого жилистого человека лет пятидесяти, с седыми бачками, со стиснутыми чиновничьими губами и с синими жилками, беспорядочно бегавшими по его носу и вискам. Он был в халате и туфлях.

— Вы очень любезны, доктор… — сказал он, принимая от меня персидский порошок и поворачивая к себе за ширмы. — Merci… И вас застала пурга?

— Да! — проворчал я, ложась на диван и остервенело натягивая на себя шубу. — Да!

— Так-с… Зиночка, по твоему носику клопик бежит! Позволь мне снять его!

— Зиночка, при постороннем человеке… (вздох). Вечно ты… Ей-богу…

— Свиньи, спать не дают! — проворчал я, сердясь сам не зная чего.

Но скоро супруги утихли. Я закрыл глаза, стал ни о чем не думать, чтобы уснуть. Но прошло полчаса, час… и я не спал. В конце концов и соседи мои заворочались и стали шёпотом браниться.

— Удивительно, даже персидский порошок ничего не берет! — проворчал Федя. — Так их много, этих клопов! — Доктор! Зиночка просит меня спросить вас: отчего это клопы так мерзко пахнут?

Мы разговорились. Поговорили о клопах, погоде, русской зиме, о медицине, в которой я так же мало смыслю, как в астрономии; поговорили об Эдисоне…

— Ты, Зиночка, не стесняйся… Ведь он доктор! — услышал я шёпот после разговора об Эдисоне. — Не церемонься и спроси… Бояться нечего. Шервецов не помог, а этот, может быть, и поможет.

— Спроси сам! — прошептала Зиночка.

— Доктор, — обратился ко мне Федя, — отчего это у моей жены в груди теснение бывает? Кашель, знаете ли… теснит, точно, знаете ли, запеклось что-то…

— Это длинный разговор, сразу нельзя сказать… — попытался я увернуться.

— Ну, так что ж, что длинный? Время есть… всё одно, не спим… Посмотрите ее, голубчик! Надо вам заметить, лечит ее Шервецов… Человек-то он хороший, но… кто его знает? Не верю я ему! Не верю! Вижу, вам не хочется, но будьте так добры! Вы ее посмотрите, а я тем временем пойду к смотрителю и прикажу самоварчик поставить.

Федя зашаркал туфлями и вышел. Я пошел за ширму. Зиночка сидела на широком диване, окруженная множеством подушек, и поддерживала свой кружевной воротничок.

— Покажите язык! — начал я, садясь около нее и хмуря брови.

Она показала язык и засмеялась. Язык был обыкновенный, красный. Я стал щупать пульс.

— Гм. — промычал я, не найдя пульса.

Не помню, какие еще вопросы задавал я, глядя на ее смеющееся личико, помню только, что под конец моей диагностики я был уже таким дураком и идиотом, что мне было решительно не до вопросов.

Наконец, я сидел в компании Феди и Зиночки за самоваром; надо было написать рецепт, и я сочинил его по всем правилам врачебной науки:

Rp. Sic transit 0,05
Gloria mundi 1,0
Aquae destillatae 0,1
Через два часа по столовой ложке.
Г-же Съеловой.
Д-р Зайцев.

Утром, когда я, совсем уже готовый к отъезду, с чемоданом в руке, прощался навеки с моими новыми знакомыми, Федя держал меня за пуговицу и, подавая десятирублевку, убеждал:

— Нет, вы обязаны взять! Я привык платить за всякий честный труд! Вы учились, работали! Ваши знания достались вам потом и кровью! Я понимаю это!

Нечего было делать, пришлось взять десятирублевку.

Так в общих чертах провел я ночь перед днем суда. Не стану описывать те ощущения, которые я испытывал, когда передо мной отворилась дверь и судебный пристав указал мне на скамью подсудимых. Скажу только, что я побледнел и сконфузился, когда, оглянувшись назад, увидел тысячи смотрящих на меня глаз; и я прочел себе отходную, когда взглянул на серьезные, торжественно-важные физиономии присяжных…

Но я не могу описать, а вы представить себе, моего ужаса, когда я, подняв глаза на стол, покрытый красным сукном, увидел на прокурорском месте — кого бы вы думали? — Федю! Он сидел и что-то писал. Глядя на него, я вспомнил клопов, Зиночку, свою диагностику, и не мороз, а целый Ледовитый океан пробежал по моей спине… Покончив с писанием, он поднял на меня глаза. Сначала он меня не узнал, но потом зрачки его расширились, нижняя челюсть слабо отвисла… рука задрожала. Он медленно поднялся и вперил в меня свой оловянный взгляд. Я тоже поднялся, сам не знаю для чего, и впился в него глазами…

— Подсудимый, назовите суду ваше имя и проч., — начал председатель.

Прокурор сел и выпил стакан воды. Холодный пот выступил у него на лбу.

— Ну, быть бане! — подумал я.

По всем признакам, прокурор решил упечь меня. Все время он раздражался, копался в свидетельских показаниях, капризничал, брюзжал…

Но, однако, пора кончить. Пишу это в здании суда во время обеденного перерыва… Сейчас будет речь прокурора.

Я постлал себе на диване

Антон Павлович Чехов

Полное собрание сочинений в тридцати томах

Том 3. Рассказы, юморески 1884-1885

А.П. Чехов. Москва. 1885 г.

Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»

Один учитель древних языков, человек на вид суровый, положительный и желчный, но втайне фантазер и вольнодумец, жаловался мне, что всегда, когда он сидит на ученических extemporalia * или на педагогических советах, его мучают разные несообразные и неразрешимые вопросы. То и дело, жаловался он, залезают в его голову вопросы вроде: «Что было бы, если бы вместо пола был потолок и вместо потолка пол? Что приносят древние языки: пользу или убыток? Каким образом учителя делали бы визиты директору, если бы последний жил на луне?» и т. д. Все эти и подобные вопросы, если они неотвязно сидят в голове, именуются в психиатрии «насильственными представлениями». Болезнь неизлечимая, тяжелая, но для наблюдателя интересная. На днях учитель явился ко мне и сказал, что его стал мучить вопрос: «Что было бы, если бы мужчины одевались по-женски?» Вопрос несообразный, сверхъестественный и даже неприличный, но нельзя сказать, чтобы на него трудно было ответить. Педагог ответил себе на него так: если бы мужчины одевались по-женски, то —

коллежские регистраторы носили бы ситцевые платья и, пожалуй, по высокоторжественным дням — барежевые. Корсеты они носили бы рублевые, чулки полосатые, бумажные; декольте не возбранялось бы только в своей компании…

почтальоны и репортеры, шагая через канавы и лужи, были бы привлекаемы за проступки против общественной нравственности;

московский Юрьев * ходил бы в кринолине и ватном капоте;

классные сторожа Михей и Макар каждое утро ходили бы к «самому» затягивать его в корсет;

чиновники особых поручений и секретари благотворительных обществ одевались бы не по средствам;

поэт Майков носил бы букольки, зеленое платье с красными лентами и чепец;

телеса И. С. Аксакова покоились бы в сарафане и душегрейке;

заправилы Лозово-Севастопольской дороги, по бедности, щеголяли бы в исподнице и т. д.

А вот и разговоры:

— Тюник, ваше — ство, выше всякой критики-с! Турнюр великолепен-с! Декольте несколько велико.

— По форме, братец! Декольте IV класса! А ну-ка, поправь мне внизу оборку! и т. д.

Один умный, всеми уважаемый участковый пристав имел одну дурную привычку, а именно: сидя в компании, он любил кичиться своими дарованиями, которых, надо отдать ему полную справедливость, было у него очень много. Он кичился своим умом, энергией, силой, образом мыслей и проч.

— Я силен! — говорил он. — Хочу — подкову сломаю, хочу — человека с кашей съем… Могу и Карфаген разрушить и гордиевы узлы мечом рассекать. Вот какой я!

Он кичился, и все ему удивлялись. К несчастью, пристав не кончил нигде курса и не читал прописей; он не знал, что самообольщение и гордость суть пороки, недостойные благородной души. Но случай вразумил его. Однажды зашел он к своему другу, старику брандмейстеру, и, увидев там многочисленное общество, начал кичиться. Выпив же три рюмки водки, он выпучил глаза и сказал:

— Глядите, ничтожные! Глядите и разумейте! Солнце, которое вот на небеси с прочими светилами и облаками! Оно идет с востока на запад, и никто не может изменить его путь! Я же могу! Могу!

Старик брандмейстер подал ему четвертую рюмку и заметил дружески:

— Верю-с! Для человеческого ума нет ничего невозможного. Сей ум всё превзошел. Может он и подковы ломать, и каланчу до неба выстроить, и с мертвого взятку взять… всё может! Но, Петр Евтропыч, смею вам присовокупить, есть одно, чего не может побороть не только ум человеческий, но даже и ваша сила.

— Что же это такое? — презрительно усмехнулся самообольщенный.

— Вы можете всё пересилить, но не можете пересилить самого себя. Да-с! «Гноти се авто̀н * », — говорили древние… Познай самого себя * …А вы себя ни познать, ни пересилить не можете. Против своей природы не пойдешь. Да-с!

— Нет, пойду! И себя пересилю!

— Ой, не пересилите! Верьте старику, не пересилите!

Поднялся спор. Кончилось тем, что старик брандмейстер повел гордеца в мелочную лавочку и сказал:

— Сейчас я вам докажу-с… У этого вот лавочника в этой шкатулке лежит десятирублевка. Если вы можете пересилить себя, то не берите этих денег…

— И не возьму! Пересилю!

Гордец скрестил на груди руки и при общем внимании стал себя пересиливать. Долго он боролся и страдал. Полчаса пучил он глаза, багровел и сжимал кулаки, но под конец не вынес, машинально протянул к шкатулке руку, вытащил десятирублевку и судорожно сунул ее к себе в карман.

— Да! — сказал он. — Теперь понимаю!

И с тех пор он уж никогда не кичился своей силой.

Леля NN, хорошенькая двадцатилетняя блондинка, стоит у палисадника дачи и, положив подбородок на перекладину, глядит вдаль. Всё далекое поле, клочковатые облака на небе, темнеющая вдали железнодорожная станция и речка, бегущая в десяти шагах от палисадника, залиты светом багровой, поднимающейся из-за кургана луны. Ветерок от нечего делать весело рябит речку и шуршит травкой… Кругом тишина… Леля думает… Хорошенькое лицо ее так грустно, в глазах темнеет столько тоски, что, право, неделикатно и жестоко не поделиться с ней ее горем.

Она сравнивает настоящее с прошлым. В прошлом году, в этом же самом душистом и поэтическом мае, она была в институте и держала выпускные экзамены. Ей припоминается, как классная дама m-lle Morceau, забитое, больное и ужасно недалекое созданье с вечно испуганным лицом и большим, вспотевшим носом, водила выпускных в фотографию сниматься.

— Ах, умоляю вас, — просила она конторщицу в фотографии, — не показывайте им карточек мужчин!

Просила она со слезами на глазах. Эта бедная ящерица, никогда не знавшая мужчин, приходила в священный ужас при виде мужской физиономии. В усах и бороде каждого «демона» она умела читать райское блаженство, неминуемо ведущее к неведомой, страшной пропасти, из которой нет выхода. Институтки смеялись над глупой Morceau, но, пропитанные насквозь «идеалами», они не могли не разделять ее священного ужаса. Они веровали, что там, за институтскими стенами, если не считать катарального папаши и братцев-вольноопределяющихся, кишат косматые поэты, бледные певцы, желчные сатирики, отчаянные патриоты, неизмеримые миллионеры, красноречивые до слез, ужасно интересные защитники… Гляди на эту кишащую толпу и выбирай! В частности, Леля была убеждена, что, выйдя из института, она неминуемо столкнется с тургеневскими и иными героями, бойцами за правду и прогресс, о которых впередогонку трактуют все романы и даже все учебники по истории — древней, средней и новой…

В этом мае Леля уже замужем. Муж ее красив, богат, молод, образован, всеми уважаем, но, несмотря на всё это, он (совестно сознаться перед поэтическим маем!) груб, неотесан и нелеп, как сорок тысяч нелепых братьев * .

Просыпается он ровно в десять часов утра и, надевши халат, садится бриться. Бреется он с озабоченным лицом, с чувством, с толком, словно телефон выдумывает. После бритья пьет какие-то воды, тоже с озабоченным лицом. Затем, одевшись во всё тщательно вычищенное и выглаженное, целует женину руку и в собственном экипаже едет на службу в «Страховое общество». Что он делает в этом «обществе», Леля не знает. Переписывает ли он только бумаги, сочиняет ли умные проекты, или, быть может, даже вращает судьбами «общества» — неизвестно. В четвертом часу приезжает он со службы и, жалуясь на утомление и испарину, переменяет белье. Затем садится обедать. За обедом он много ест и разговаривает. Говорит всё больше о высоких материях. Решает женский и финансовый вопросы, бранит за что-то Англию, хвалит Бисмарка. Достается от него газетам, медицине, актерам, студентам… «Молодежь ужжасно измельчала!» За один обед успеет сотню вопросов решить. Но, что ужаснее всего, обедающие гости слушают этого тяжелого человека и поддакивают. Он, говорящий нелепости и пошлости, оказывается умнее всех гостей и может служить авторитетом.

ГДЗ-Русский язык-10-11-Греков-Крючков-Чешко-2003 (Пособие для занятий по русскому языку в старших классах), страница 7

Файл "ГДЗ-Русский язык-10-11-Греков-Крючков-Чешко-2003" внутри архива находится в следующих папках: 8, gdz-10-11-grekov. PDF-файл из архива "Пособие для занятий по русскому языку в старших классах", который расположен в категории " ". Всё это находится в предмете "русский язык" из раздела "", которые можно найти в файловом архиве ГОУ СОШ. Не смотря на прямую связь этого архива с ГОУ СОШ, его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "курсовые/домашние работы", в предмете "русский язык" в общих файлах.

Просмотр PDF-файла онлайн

Текст 7 страницы из PDF

Его гению я и все тогдашние юноши, увлекающиеся поэзией, обязаны непосредственным влиянием на наше эстетическое образование.Читал лекцию Давыдов, профессор истории русской литературы.«Вот вам теория искусства, — сказал Уваров, обращаясь к нам, студентам, и указывая на Давыдова, — а вот и самое искусство » , —прибавил он, указывая на Пушкина. Он эффектно отчеканил этуфразу, очевидно, заранее приготовленную.

Мы все жадно впилисьглазами в Пушкина. Тут же ожидал своей очереди читать лекцию иКаченовский. Нечаянно между нами завязался по поводу «Слова ополку Игореве » разговор, который мало-помалу перешел в горячийспор. «Подойдите ближе, господа, это для вас интересно » , — пригласил нас Уваров, и мы тесной толпой, как стеной, окружили Пушкина, Уварова и обоих профессоров. Не умею выразить, как великобыло наше наслаждение видеть и слышать нашего кумира. (Повествовательное, невосклицательное, сложноподчиненное: 1.

Главное,односоставное, определенно-личное, полное, нераспространенное,неосложненное; 2. Придаточное изъяснительное, двусоставное, распространенное, осложнено однородными определениями.[=], (как = −).)Я не припомню всех подробностей состязания, помню только, чтоПушкин горячо отстаивал подлинность древнерусского эпоса. (Повествовательное, невосклицательное, сложноподчиненное: 1. Двусоставное, полное, распространенное, осложнено однороднымисказуемыми. 2. Придаточное изъяснительное, двусоставное, полное, распространенное, неосложненное [−, ], (что − =).)№ 98. 1) В сумерки Никита побежал через двор к людской (люди),откуда на лиловый снег (снега) падал свет двух замерзших (мерзнуть) окошек. 2) За большою печью пилил деревяшку сверчок.3) Мишка сидел на краю колодца (колодец) и макал в воду кончикварежки, надетой на руку.

4) Никита возвращался с молотьбы (молотить). 5) Объездчик (езда) задумчиво посмотрел на даль. 6) Услыхав свое имя, помесь таксы с дворняжкой вышла из-под верстака,где она спала на стружках, сладко (сладок) потянулась и побежалаза хозяином. 7) В самый жар косьба (косить) показалась ему [Левину] не так трудна. 8) Вскоре после обеда гости уехали, чтобы успеть27переодеться к свадьбе.

9) К вечеру гроза начала стихать; дождь превратился в изморось (моросить). 10) Ударили холода, изморозь (морозить) покрыла деревья.№ 99. 1) Никита свистнул три раза. 2) Заросли сирени с двух сторонбалконной лестницы пригнулись под снегом. 3) И вот одна, однаТатьяна! Увы! Подруга стольких лет, ее голубка молодая, ее наперсница родная, судьбою вдаль занесена, с ней навсегда разлучена.4) Снег сиял и хрустел. Щипало в носу, и слипались ресницы.5) Всего в обозе было шестнадцать саней. 6) Бездонное небо переливалось, словно по звездной пыли шел ветерок.

Разостлался светящимся туманом Млечный Путь. 7) Свирепеет мороз ненавистный.8) Река была в версте от деревни, извилистая, с чудесными берегами. 9) По нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара кНаташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов, видимо,старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег егои после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым.10) Девочка была невесомой, почти бестелесной. 11) Ровесники годами, близкие родственники, они почти никогда не разлучались.№ 100. 1) Корысть — корыстный человек, вкус — вкусный апельсин, словеса — словесный ответ, уста — устный рассказ, доблесть— доблестный воин, комплекс — комплексный обед, небеса — небесный ангел, ненастье — ненастный день, прелесть — прелестнаядевушка, интерес — интересная история.

2) Гигант — гигантскийдом, президент — президентский кортеж, интеллигент — интеллигентный человек. 3) Совесть — совестливый человек, жалость —жалостливый голос, участие — участливый мальчик. 4) Власть —властвовать над людьми, честь — чествовать юбиляра, предчувствие — предчувствовать перемены.№ 101. 1) Она вставала только затем, чтобы велеть подать какоенибудь новое яство. 2) И шествуя важно, в спокойствии чинном,лошадку ведет под уздцы мужичок. 3) Я постлал себе на диване истал раздеваться. 4) И человека человек послал к анчару властнымвзглядом. 5) Здравствуй, племя младое, незнакомое.

6) Все безмолвствует, кроме ветра. 7) Рано чувства в нем остыли. 8) В области искусства, в творчестве сердца русский народ обнаружил изумительную силу. 9) Когда в России появились театры, из неграмотных крепостных народ выдвинул величайших театральных актеров.10) Сборная команда школы участвовала в кроссе. 11) Победителейсоревнований чествовали все присутствующие. 12) Выпавший ночью снег покрывал широкое пастбище. 13) Над баштанами не чувствовалось заботливого хозяйского глаза. 14) Утра луч из-за усталых бледных туч блеснул над тихою столицей. 15) Под подписью28«Масленников » был сделан удивительно искусный, большой итвердый росчерк. 16) Бабушка стала изредка принимать гостей, вособенности детей — наших сверстников и сверстниц.№ 102. 1) Жужжание пчел, дрожать от холода, сожженные письма,сжать рожь, сжечь рукопись, тихо визжать, взять вожжи, купитьдрожжи, подружиться в школе, заросли можжевельника, изредкабрюзжать, брызжет искрами, выжженные склоны гор, дребезжащийголос, чуть брезжит.2) Судьбы России, российские просторы, родная Русь.№ 103.

I. Агрессор – тот, кто незаконно применяет вооруженнуюсилу; аннотация – краткое изложение содержания произведения;аннулировать – объявить недействительным, отменить; апелляция –обжалование решения суда в более высокую инстанция с целью пересмотра дела, обращение с просьбой, призывом; аппарат – прибор,техническое устройство; аппетит – желание есть; ассистент – помощник; ассоциация – связь между отдельными представлениями,при которой одно вызывает другое; аттестат – документ об окончании учебного заведения; аттракцион – цирковой номер или устройство типа карусели; баллада – лирическое стихотворение, обычно налегендарную тему; баллотировка – голосование; баррикада – заграждение; бассейн – емкость, наполненная водой; бацилла – бактерия;беллетристика – повествовательная художественная литература;бюллетень – бланк; ванна – сосуд для купания; группа – совокупность предметов или явлений; дискуссия – обсуждение; диссертация– научная работа, защищаемая в ученом совете для получения ученой степени; дистиллированный – очищенный перегонкой; дифференциация – линейная функция в математике; иллюзия – обманчувств, нечто кажущееся; иллюминация – декоративное освещение;иллюстрация – поясняющий рисунок; иммунитет – невосприимчивость организма к инфекциям; интеллигенция – человек образованный, обладающий большой внутренней культурой.II.

Аннотация к книге, подать апелляцию, странная ассоциация,дружеская дискуссия, математическая дифференциация, неуместный комментарий, коммюнике для печати, найти компромисс, пассивный образ жизни, новая трасса, достигать эффекта, бежатькросс, фашистская оккупация.№ 105. Агрессор, аннотация, аннулировать, апелляция, аппарат,аттестат, бюллетень, дискуссия, диссертация, дифференциация,интеллигенция, коллектив, комиссия, комментарий, коммюнике,конгресс, корреспондент, миссия, оккупация, оппозиция, оппонент,пассивный, пресса, программа, прогресс, профессия, процесс, репрессия, террор.Аннулировать итоги голосования, аппарат президента, избирательный бюллетень, рабочий коллектив, постановление конгресса, политическая миссия, официальная оппозиция, интервью для прессы.30№ 106.

Читайте также: