Есеновский луна за диваном

Обновлено: 16.05.2024

Журнал поэзии
«Плавучий мост»
№ 1-2014

Михаил Есеновский

Стихи для детей

Михаил Есеновский – прозаик, поэт, лауреат премии «Синяя птица», победитель конкурса «Книга года-2009», автор книг «Ур-юр-выр», «Главный шпионский вопрос», «Пусть будет яблоко», «Луна за диваном», «Где же ты, моя капуста?», многочисленных научно-популярных статей для детей (под псевдонимом Пантелей Петелин), создатель Периодической системы элементов питания, собиратель мифов московского метрополитена, первооткрыватель планеты Колобок, а также «крёстный отец» Шарика и Клары, главных героев журнала «GЕОлёнок».

«Таким авторам, как Есеновский, надо ставить памятники ещё при жизни их двоюродных братьев-скульпторов»

Самсон Есеновский, двоюродный брат-скульптор.

Ошиблись этажом

У мальчика Юры сегодня ангина,
ангина и коклюш поднялись пешком
на пятый этаж посидеть у камина,
ангина Марина и коклюш Пахом. Пропахший махоркой
и сморщенный коклюш, что кашлем смущенье пытается скрыть,
и тётка ангина с английским моноклем под ливнем промокли
и могут простыть.

И Юрина мама им дверь отворила
и, как полагается, их приняла.
Парным молоком из ковша напоила и хлеба буханку поесть принесла.
А Юра, напялив носки шерстяные
и вязаный свитер, залез под кровать,
чтоб мама гостям дорогим объяснила:

Ангина и коклюш весь дом осмотрели,
но мальчика Юры нигде не нашли,
Обсохли, погрелись, попили, поели,
собрали пожиткии дальше пошли.

С песней по жизни

У мальчика Юры расстройство желудка,
не может желудок расстройства унять.
Он губы надул и обиделся жутко,
а Юра причины не может понять:

– Прости, если я твой порядок нарушил.
Клянусь, я обидеть тебя не хотел.
Быть может,я что-нибудь грубое скушал?
Быть может, обидное что-нибудь съел?

Я голоса впредь на тебя не повышу,
тебе станет грустно – и я загрущу.
Когда ты устанешь, я стану потише.
Бандиты пристанут – тебя защищу.
Ну хочешь – побегай, ну хочешь – попрыгай,
ну хочешь – в игрушки мои поиграй.
Ну хочешь – ногами немножко подрыгай.
Но слёзы, прошу, поскорей вытирай!

Желудок притих, и не слышно рыданий.
Пока не пускает к себе никого.
Но минуло время жестоких страданий,
и сердце уже не болит у него.

Тот случай досадный теперь вспоминают
как глупую шутку, как шалость свою,
желудок и Юра, что вместе шагают
отныне по жизни и песни поют.

Про кровь и любовь

– Давай перевяжем, – волнуется мама, –
водичкой промоем и йодом прижжём.
А Юра ревёт. Чтоб щипало не очень,
он просит на рану подуть посильней.
И мама старается дуть что есть мочи,
насколько силёнок хватает у ней.

И гнутся деревья от маминых вздохов,
и тучи исчезли, и дождь перестал,
и солнце сияет, и слёзы просохли,
и день непогожий как стёклышко стал.
Вот тем-то и славятся мамы
в народе, что дуют на раны своим сыновьям.
Отсюда и ветер бывает в природе –
скажите спасибо за то матерям.

Вид из носа

У мальчика Юры ужаснейший насморк.
У мальчика Юры рассерженный вид.
Он насморку живо велит выметаться,
а насморк из носа ему говорит:

/div>– Мне очень уютно в двухкомнатной норке,
тут шторки в оборках и окна на юг.
Сейчас приступаю я к влажной уборке,
и сопли, возможно, ручьём потекут.

– Мой нос не квартира, не дача, не вилла,
не дом, не сарай. А ну-ка проваливай прочь,
носопыра, и сопли с собою свои забирай!
Но насморк смеётся:

– Напрасно психуешь. Со мной, как с тобою,
всё – в стенку горох.
В другой раз родителей слушаться будешь,
не будешь по лужам
ходить без сапог!

В животе и в темноте

У мальчика Юры в квартире тревога –
он пуговку съел с мехового пальто.
Ни мама, ни папа теперь не помогут.
Теперь не поможет никто и ничто.

А пуговка на языке поскользнулась,
упала на самое дно живота
и там в темноте беспросветной очнулась,
с испугу сидит и считает до ста.
От страха у ней поднимается дыбом
оставшейся нитки густой волосок,
и толстых кишок бесконечные трубы
доносят до Юры её голосок:

– Я вовсе не думала здесь очутиться.
Я, может быть, с детства боюсь темноты.
За это нахальство, за это бандитство,
за это бесстыдство поплатишься ты.
Ты будешь ходить с животом нараспашку –
я пузо твоё изнутри расстегну,
чтоб тотчас покинуть свою каталажку.
А ты запоздало признаешь вину,
но больше тебе никогда не наесться – всё будет
в отверстие прочь вылетать.
Запомни вперёд: неумно, неуместно
полезные, ценные вещи глотать!

Не герой

У мальчика Юры на пальчике прыщик.
У прыщика очень расстроенный вид.
Он вечно везде справедливости ищет,
и Юре поэтому так говорит:

– Да, я не красавец. И ростом не вышел.
И храбрым героем меня не назвать.
Но маленьким винтиком сложной машины
всегда неприятно себя сознавать.>/div>

Ну ладно ты вскочишь на лбу или шее,
есть шанс быть замеченным сразу тогда.
А места под солнцем занять не успеешь,
никто не узнает тебя никогда.
Никто не прижжёт тебя смоченной ваткой,
и доброго слова не скажет тебе.
Не спросит никто, всё ли дома в порядке,
несчастье придёт – не поддержит в беде.

А я ведь не хуже любой скарлатины.
Я даже не легче, чем страшная корь. Куда
до меня шарлатанке-ангине! Со мной ни одна
не сравняется хворь!

И всё же я – прыщик. Судьбу проклиная,
живу я на свете, надежду храня.
За что же мне выпала доля такая?
Так Юра, хоть ты, не забудь про меня!

На память

И кружится Юра с ветрянкой на пару,
и белого платья летят кружева, и щёки пылают
и светятся жаром, и кругом за кругом идёт голова.

Свинью подложили

– Ты, верно, обижен, что горло раздуло
и температура с утра поднялась?
Что я на кровать завалилась, как дура,
когда мне положены лужи и грязь?

Люблю я, конечно, в грязи извозиться,
люблю из корыта похлёбку хлебать.
Но стоит хворобой какой заразиться,
то лучше скорей завалиться в кровать.
Здесь есть одеяло и даже подушка,
здесь тёплого Юры знакомый бочок.
Мы, тесно боками прижавшись друг к дружке,
поборем болезнь,
не робей, старичок!

Битва при Бирюлёво

Дышать совершенно становится нечем,
ведь комната Юры в кромешном дыму…
А всё дело в том, что сегодня под вечер
морская болезнь заявилась к нему.
Смертельная хворь оказалась в квартире,
из всех пистолетов
и пушек палит:

Широкие плечи в дырявой тельняшке,
ноги деревяшка, блестящий кинжал –
при первом же взгляде становится
тяжко, тут каждый бы сразу в кусты убежал.

– Не стоит бежать, оставайся на месте,
не трусь и своей не противься судьбе!
Давай доставай свой игрушечный
пестик, я крестик поставлю сейчас на тебе!
Как вышел живым из чудовищной схватки,
сам Юра не помнит. С тех пор, говорят,
он редко уже на уроках в тетрадке рисует
до боли знакомый квадрат.

Про Анек, Танек, Манек и Ленок

У мальчика Юры синяк на коленке
размером с дыру на штанах у него.
Синяк на коленке, синяк на коленке,
опять на коленке, штук пять итого.

Их издали видно – мужские коленки,
их синего цвета не спутать ни с чем.
И Аньки, и Таньки, и Маньки, и Ленки
имеют другие оттенки колен.

У Анек, у Танек, у Манек, у Ленок
коленки что надо, да только, увы,
какое нам дело до этих коленок
без признаков нашей мужской синевы?
И в Аньках, и в Таньках, и в Маньках,
и в Ленках есть много всего, но не их в том вина,
что только в мужских благородных коленках
небесная высь и морей глубина.

Чудесное исцеление

Болезненный Юра здоровьем не пышет:
и днём не гуляет, и ночью не спит,
и носом не дышит, и ухом не слышит,
и в пятке стреляет, и в шее скрипит.

Бесцветный бронхит и цветная краснуха
в атаку на Юру идут напролом.
И птичий гастрит, и свиная желтуха,
и среднего уха тройной перелом.

Наш Юра лежит на широкой постели
в компрессах и грелках, закутанный в плед.
Души огонёк еле теплится в теле,
надежд на поправку практически нет.
Быть может, ему, не пройдёт и недели,
холодные руки скрестим на груди.
Помянем его и игрушки поделим:
тебе – самолёты, а мне – …

Погоди!
Нет, есть ещё средство последнее всё же,
от глаз уберите намокший платок.
Там Даша его ожидает в прихожей,
зовёт вместе с нею идти на каток.

Откуда не ждали, явилось спасенье,
и Юра не выглядит больше больным.
Какая удача, какое везенье,
что Даша его предпочла остальным!
Таблетки – в помойку! Компрессы – туда же!
Ведь Юра, похоже, не болен теперь.
В прихожей соседская девочка Даша
последнюю хворь провожает за дверь.

Инфекционная география

Шальная болезнь неизвестного вида
напала на Юру на полном скаку –
вскочила на левой руке Антарктида,
и Африка вздулась на правом боку.
То сорок по Цельсию с крестиком-плюсом,
то семьдесят с минусом ниже нуля,
то вспухнет Америка розовым флюсом,
и Юра во сне восклицает:

У Юры приливы, у Юры отливы,
штормит и волнуется Юра слегка.
И зреют вулканов большие нарывы,
и снежною шапкой покрылась рука.
Песчаных барханов под мышкой броженье,
нарочно щекочут, проси – не проси!
Осталось приятным одно лишь движенье –
круженье вокруг вертикальной оси.

Но сняли со стенки огромную карту,
где реки, и море, и горы, и лес
(её бы об стенку как следует шваркнуть –
от карты у Юры пошёл диатез),
и сразу Америка как-то опала,
и больше Австралии нет на Земле,
и Африка вроде прохладнее стала,
и Северный полюс чуть-чуть потеплел.
Потухли вулканы, барханы облезли,
и ливень тропический лить перестал…

Из головы вылетело

У мальчика Юры сегодня в прихожей
раздался звонок и его разбудил.
Обширный склероз, на студента похожий,
вошёл
и смущённо сказал:

– Подожди… тебя как зовут? Тимофеев Андрюха?
Степанов Серёга? Антонов Филипп?
А я кто? Ангина? Ветрянка? Желтуха?
А может, Инфаркт Скарлатинович Грипп?

Я чем-то тебя заразить собирался
с утра, но, к несчастью, забыл записать.
Забыл, хоть и очень запомнить старался.
Забыл и сейчас меня нужно спасать.

Давай вспоминать, для чего я здесь, вместе,
и что я такое хотел учинить.
Быть может, я просто какой-нибудь слесарь?
Не нужно нигде ничего починить? А может,
я просто твой врач участковый? А ну-ка
язык свой скорей покажи.
А может, я завуч из вашей спецшколы?
А может, я жулик? Ты сразу скажи.
А может, я плотник? А может, я дворник?
Не может упомнить всего человек!
Сегодня у нас воскресение? Вторник?
Ноябрь? Весна? Восемнадцатый век?

Склероз замолчал и тихонько заплакал.
А Юра склероза за стол усадил,
в стакан валерьянки немножко накапал
и в чашку горячего чая налил.
И пьют они чай с апельсиновым джемом,
уютно и весело сделалось им:

Отбился от рук

У мальчика Юры сегодня аппендикс
отдельно от Юры отрезан лежит.
Он всех волноваться заставил намедни,
и Юра аппендиксу так говорит:

– Ну что, докатился? Ну что, доигрался?
Ну что, хорошо тебе так вот лежать?
Я сколько тебя образумить пытался?
Я сколько старался тебя удержать?

Ведь ты бы мог стать знаменитым артистом,
на сцене блистать и концерты давать!
Шофёром мог стать, моряком, машинистом.
Да что машинистом – мог лётчиком стать!
Летал бы сейчас над Хабаровском где-то,
а так только орган позоришь родной.
Тебя хулиганом считают отпетым,
и трудным отростком, и просто шпаной.
Скажи, для чего ты на свет уродился?
Чтоб маленьких бить, малышей обижать?
И где ж только этому ты научился?
Кому ты стремишься во всём подражать?

Конечно же, в том, что на эту дорогу
ты встал, я отчасти и сам виноват.
Тебя не поставил на твёрдую ногу,
отвлёкся немного – и вот результат.

Путешествие в чудетство.

Евгения Оскаровна Путилова в своей антологии, с которой мы начали разговор, мудрым и опытным взглядом вычленила из потока детских стихов конца прошлого века тогда не то что совсем молодого, но всё-таки ещё начинающего поэта Михаила Есеновского и нашла место для его небольшой, но своеобразной подборки в третьем томе этого издания.

Маленький герой Есеновского в этих стихах вёл себя странно, но трогательно и очень по-детски — как, например, в стихотворении «Раковина»:

Раковина в ванной, белая, покатая, Ты пришла незваная и зовёшь куда-то. Приложусь я ухом к дырочке на дне, Ты протяжным звуком жалуешься мне. И пока не вспомню, что пришёл умыться, Буду слушать волны и не шевелиться.

Эта «перевёртышная» раковина, не морская, а «городская» словно задавала тон тому ироническому и одновременно тёплому миру, который стал достоянием детской прозы Есеновского, а затем и других его более поздних стихов.

Столь же иронично он написал о себе (в третьем лице!) в короткой автобиографии: «Первая публикация (“Огонёк”, 1993), — отмечал он в частности, — оставалась долгое время одной единственной, а время идёт и идёт. С 1997 года более успешно пошли дела — стал автором детских газет и журналов: “Жили-были”, “Пионерская правда”, “Куча мала”. Автор отдельных брошюр: “Лазарет”, “Людоеды” и “Бутерброды”. С 1999 года и до сих пор составляет серию книг в Доме детской книги в Москве, делая основной упор на авторов молодых и никому ещё неизвестных, а также продолжает писать стихи, рассказы и даже песни. И больше того, работает в альманахе “Колобок и Два жирафа” главным редактором (очень строгим), вот и вся его совсем недлинная биография, известная лишь немногим».

«До сих пор» закончилось, когда закрыли московский Дом детской книги, и «Колобок и Два жирафа» приказали долго жить (а какой бодрый — под стать незабвенному «Трамваю» — был альманах!), но ирония, слава Богу, осталась при Есеновском, и в традицию иронической поэзии (вспомним Олега Григорьева или Артура Гиваргизова) вполне вписалась его книга «Луна за диваном» — собрание парадоксальных, ёрнических да и просто весёлых и игровых стихов для «умных» детских читателей. Отталкиваясь от законов и формул физики, математики, астрономии поэт, как точно написано в аннотации к сборнику, из законов мироздания выводит свои собственные законы — «квантовую механику» нашей повседневной жизни, насыщенной невероятными событиями:

На день рождения подарили Солнечную систему, Модель в масштабе один к сорока трём. Пришлось немного расширить дверной проём, А также частично в гостиной разрушить стену, Сместить орбиты Венеры, Марса, Луны, Чтобы Луна в масштабе, когда появлялась из-за дивана, Казалось, касалась верхушки вон той сосны, Но за Луну настоящую боком не задевала.

Или такой замечательный эпизод под названием «Угодил, но не угадал» с пародийным эпиграфом-объяснением: «Чтобы в будущем стать светилом науки, следует с детства регулярно посещать школу. Это хорошо развивает зрительную память».

В кои-то веки зашёл на урок географии И, представляете, не прогадал. Ткнул наобум у доски в какие-то графики И — не поверите — угадал!

Марьиванне, географичке, Что называется, угодил. Просто мимо шёл с электрички И зашёл, А раньше не заходил.

Потом оказалось, что это не география, то, Куда я нечаянно угодил, И вовсе не Марьиванна Кондратьева, А Кварацхелия Автандил, Кажется, Луарсабович, Учитель по рисованию (Пацаны за глаза называли его «кацо»). Очень похож на Кондратьеву Марьиванну. Правда, я плохо помню её в лицо.

Сборник Есеновского, буквально напичканный высокомудрыми и блистательно обыгранными истинами, великолепными аллюзиями на классическую и современную культуру, вполне реальными фактами и отсылками к энциклопедиям, и одновременно тонкой поэтической издёвкой над нерадивыми учениками и игрой с банальными бытовыми истинами, — сборник этот, надеюсь, уже принёс, а кто впервые его прочитает — принесёт массу удовольствия всем «незакомплексованным» читателям поэзии, большим и маленьким. Уверен на сто процентов!

Луна за диваном

Писать смешно и трогательно - отличительная черта творчества Михаила Есеновского. Именно такой и получилась новая книга его стихов - трогательной и смешной. И ещё умной. Но физика и астрономия здесь ни при чём. Они служат лишь отправной точкой. А дальше из законов мироздания Есеновский выводит свои собственные законы - "квантовую механику" нашей повседневной жизни, насыщенной невероятными событиями, происходящими в школе и дома, в магазине и зоопарке, в Новосибирске и Ялте, на Луне и Альфе Центавра.

Лучшая история на книгу

Часто ли я думаю о том, как красиво устроена наша Вселенная? Нет, не часто. Т.е. я, конечно, думаю о том, какое чудо эти нежно любимые мной бактерии, но вот о том, какое чудо эти кварки, тёмная материя и чёрные дыры - увы, не думаю. А зря ведь. И сегодня у меня появился повод ощутить тайну. Каждый из атомов, составляющих тело человека, за время существования Вселенной побывал в недрах трёх звёзд. Мальчик и девочка Чувствовал, догадывался, подозревал. Да, я звезда. Хотя по виду не скажешь. Этот ответ давно уже назревал. Четыре миллиарда лет, четыре с хвостиком даже. Звёзды, я понял, они - заготовки людей. вот из этой получится девочка, а из…

Год издания: 2013

Татьяна СТАМОВА. Луна за диваном
Прочла название книги «Луна за диваном» и сразу подумала: обязательно прочту, тут тайна какая-то.
А оказалось — тайн очень много, причем не каких-то дворовых или задиванных, а вселенского масштаба.
Вот названия стихов: «Теория и практика большого взрыва», «Красное смещение», «Квантовые махинации». Ну как? И не снилось!
Как же могут любопытные мальчишки и девчонки пройти мимо?
И нелюбопытные наверно подтянутся.
Михаил Есеновский бросает эту прекрасную наживку, предлагает всем стать исследователями, окунуться в мир науки, но помимо кварков, суперструн и прочих непонятных, хотя и очень завлекательных вещей, человек-подросток неожиданно находит здесь самого себя и решает свои собственные жизненно важные задачи.
Стихи эти интригующие, ироничные, в них много веселой словесной игры. Но есть ещё что-то, очень важное.
Вот стихотворение «Нобелевская премия».
Начинается: Я тебя непременно озолочу. получу
эту чертову Нобелевскую премию.
А в конце: Мам, положи мне деньги на телефон.
Я как премию получу, отдам.
На кого-то похоже. Ну, да, наивный и трогательный современный Буратино. А в стихотворении «Школа и шкала» перед нами эволюционировавший Том Сойер: вначале придумывает отговорки, чтобы не идти в школу, потом вспоминает про свою Бекки и несётся туда во весь опор.
И вот «Бабушка, которая двигалась со скоростью света». Бывают такие бабушки, носятся, чтобы всё успеть, а потом внезапно улетучиваются, оставляя за собой не гаснущий свет. Свет этот (очень земной и тёплый) оказывается особенно нужным в мире черных дыр, красных карликов, сверхскоплений и сверхнизких температур.
А если в общем, книга, по-моему, о том, что «чувство счастья не помещается в три пространственных измерения!»

Подборки

Лучшие детские книги по мнению Дарьи Варденбург

3 апреля 2016 г.

100 лучших новых книг для детей и подростков 2014

25 января 2015 г.

Книги Михаила Есеновского

Михаил Есеновский - автор 10 книг. Из известных произведений можно выделить: Главный шпионский вопрос, Папа Большой и Папа Маленький, Ур-Юр-Выр. Все книги можно читать онлайн и бесплатно скачивать на нашем портале.

"И страхи, и одиночество можно преодолеть, если на полную мощность включить фантазию, - эта идея сияет в творчестве Есеновского как гирлянда из разноцветных лампочек на новогодней елке" (Ольга Корф, "Библиотека в школе"). "Наталья Корсунская обладает редким умением слушать и слышать писателя. Она свободно включается в диалог, чутко откликаясь не только на слово или фразу, но и на интонацию, улавли.

Признайтесь честно: жить без младшего брата скучно, а когда он есть — гораздо веселее. Ведь правда здорово ходить вместе в кино, кататься на метро, разглядывая металлические фигуры, искать папе невесту, охотиться на тараканов или болеть водопроводчиком. Удивительно трогательная и вместе с тем забавная история двух братьев, Никиты и Коли по прозвищу Папа Маленький, — а почему Папа Маленький? Чтоб.

Что такое Ур-Юр-выр? Эта веселая книга про невероятные приключения отважного и находчивого мальчика Юры даст вам ответ на этот вопрос.

Михаил Есеновский снова написал про Юру. Того, который сначала всего боялся. Точнее, ничего не боялся (в книге "Главный шпионский вопрос"). Который потом болел. Вернее, не болел, а дружил со своими заболеваниями (в книге "Ангина Марина"). Теперь Юра ест. То есть, нет, это его едят. Он же вкусный. Ест лиса, ест волк, ест медведь. И носорог, и бегемот с крокодилом. Даже морская свинка. Даже тушканчи.

Михаил Есеновский пишет истории для детей и взрослых, в которых эксцентрика, фантастика и игра выражают реальные переживания любви малыша, подростка, юноши, взрослого - к маме, девчушкам на детской площадке и в школе, девушкам в метро. Прозу и стихи Есеновского отличают узнаваемая авторская интонация, в которой серьезность невозможна без иронической шутки и игры свободного ума. Из предисловия: .

Мало кто знает, что всемирно известный датский художник Херлуф Бидструп рисовал не только черно-белые комиксы и карикатуры, но и цветные книжки-картинки для самых маленьких. Одна из них и легла в основу этой необычной книги, авторами которой, помимо самого Бидструпа, стали Артур Гиваргизов, Михаил Есеновский и Михаил Яснов. Каждый из них предлагает читателям свою версию случившегося на картинках. .

Читайте также: