Дядя ваня на диване с тетей груней

Обновлено: 02.07.2024

Два чеховских заглавия в одной строке: Песня «Поспели вишни»

ПОСПЕЛИ ВИШНИ

Поспели вишни в саду у дяди Вани,

У дяди Вани поспели вишни!

А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,

А мы с тобой погулять как будто вышли.

А ты, Григорий, не ругайся!

А ты, Петька, не кричи!

А ты с кошелками не лезь поперед всех!

Поспели вишни в саду у дяди Вани,

А вместо вишен теперь веселый смех.

– Ребята, главное – спокойствие и тише…

– А вдруг заметят? – Нет, не заметят.

– А как заметят, так мы воздухом здесь дышим, –

Сказал с кошелками соседский Петька.

А ты, Григорий, не ругайся!

А ты, Петька, не кричи!

А ты с кошелками не лезь поперед всех!

Поспели вишни в саду у дяди Вани,

А вместо вишен теперь веселый смех.

– А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку…

А он все вишни в рубаху сыпал.

Но, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку

И вместе с вишнями в осадок выпал.

А ты, Григорий, не ругайся!

А ты, Петька, не кричи!

А ты с кошелками не лезь поперед всех!

Поспели вишни в саду у дяди Вани,

А вместо вишен теперь веселый смех.

Пусть дядя Ваня моет тетю Груню

Солдатским мылом в колхозной бане.

Мы скажем вместе: Спасибо, тетя Груня!

И дядя Ваня, и дядя Ваня!

А ты, Григорий, не ругайся!

А ты, Петька, не кричи!

А ты с кошелками не лезь поперед всех!

Поспели вишни в саду у дяди Вани,

А вместо вишен теперь веселый смех.

Популярная песня «Поспели вишни» относится к современному жанру так называемого городского шансона, бытует в устном исполнении с гитарным сопровождением и традиционно входит в разряд русских «блатных» песен, включаемых в массовую песенную культуру. Между тем в этом тексте есть знаки, которые позволяют вывести его из разряда масскультурных и осмыслить по-новому. Начинается песня так: «Поспели вишни в саду у дяди Вани». В первой строке своеобразно сконтаминированы заглавия двух чеховских пьес – «Вишневый сад» и «Дядя Ваня». Будучи сильной позицией чеховских текстов (заглавия), они находятся в сильной позиции песни – первой строке, что определяет диалогическое значение этих цитат, ведь «через цитату происходит подключение текста-источника к авторскому тексту, модификация и смысловое обогащение последнего за счет ассоциаций, связанных с текстом предшественником». Благодаря этому подключению, «цитата аккумулирует определенные грани смысла, ассоциативные ходы того текста, из которого она взята, и привносит их во вновь создаваемый авторский текст, делая эти “ чужие” смыслы частью становящейся содержательной структуры, причем частью, диалогически взаимодействующей с целым».

Насколько оправдано соотнесение чеховских пьес с песней «Поспели вишни»? Очень вероятно, что чеховские заглавия были введены в текст «Вишен» осознанно. Одно из доказательств – история создания песни. Михаил Шуфутинский говорит, что она была сочинена в Магадане, о чем свидетельствует употребление в тексте магаданского топонима: «Пусть дядя Ваня купает тетю Груню / В колхозной бане на Марчекане». «Марчекан, упоминаемый в песне, – пишет Шуфутинский, – это поселок на берегу Охотского моря, пригород Магадана. Интересно, что этот неизвестно кем придуманный шлягер потом попал на “ материк” , его стали петь в кабаках Москвы и Сочи. Но тамошние певцы, не зная магаданской топологии и переписывая слова с пленок на слух, вместо “ на Марчекане” поют “ навар считают” – так им, видимо, кажется лучше». Известны, кстати, и другие варианты этой строки, например: «Пусть дядя Ваня моет тетю Груню / Солдатским мылом в колхозной бане». Однако начальная строка во всех известных нам вариантах звучит одинаково, что делает обращение к чеховским заглавиям еще более оправданным. А то, что песня сочинена именно в Магадане, позволяет с определенной долей уверенности утверждать, что эти названия включены в «Поспели вишни» осознанно, ведь «в 1930–1950 гг. Магадан был центром управления Сев.-Вост. исправительно-трудовых лагерей НКВД СССР», и именно в Магадане были сосредоточены лучшие интеллектуальные силы из числа заключенных. Поэтому безымянный создатель песни, если и не читал чеховских пьес, то уж названия их слышал наверняка; и названиями этими начал свою песню.

Допустимы по меньшей мере два подхода к песне «Поспели вишни». Можно исходить из того, что она воплощает массовое сознание новейшего времени. Тогда понятия «дядя Ваня» и «вишневый сад» воспринимаются как идиомы, лишенные на первый взгляд какого-либо значения, связанного с самими пьесами: дядя Ваня – это просто добрый веселый старик, душа компании, хлебосольный хозяин (ср. популярную одноименную песенку 30-х годов с рефреном «Дядя Ваня – хороший и пригожий»), а вишневый сад – место отдохновения от повседневных трудов, своеобразный аналог сада райского. В таком прочтении песня описывает комическую ситуацию похищенья вишен из сада, пока хозяева моются в бане, и не нуждается в каких-либо интерпретациях, связанных со смыслами чеховских заглавий.

Однако для культурно ангажированного слушателя заглавия чеховских пьес не исчерпываются только идиоматическим значением. В этом случае перед нами текст-симулякр, или кич, «массовое искусство для избранных». Ситуация, воспроизводимая в песне, интересна уже не сама по себе, а как ирония над теми, кто способен данную ситуацию воспринимать «эстетически», «всерьез». Песня иронизирует над стереотипами массового сознания, играет с ними. На это может указывать и антропоним «тетя Груня» («А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане»): используется имя, характерное не столько для «серьезного» русского шансона, сколько для пародий на него. И, как всякий симулякр под масскультуру, песня «Поспели вишни» содержит глубинные смыслы, доступные элитарному сознанию, поэтому песня может функционировать в иной смысловой плоскости, становясь фактом культуры для избранных. Тогда для адекватного ее понимания следует обратиться к глубинным смыслам чеховских заголовков. Общеизвестно, что сам писатель весьма серьезно относился к озаглавливанию: «Одно из настойчивых требований, которые предъявлял Чехов к своим и чужим произведениям, – это требование, чтобы заглавие строго отвечало содержанию, не заставляло ожидать того, чего автор не даст ему». Исследователи указывают на символичность и многозначность заглавия «Вишневый сад», на то, что название «Дядя Ваня» содержит «намек на ограниченность существования людей, подобных Войницкому . В заглавии выражено не только осуждение обстоятельств жизни, ограничивших жизнь мыслящего и чувствующего человека крохотной ролью “ дядя Вани” , но и самого Войницкого, не угадавшего своего подлинного предназначения».

Эти смыслы строятся на соотнесении заглавия и текста, поэтому песню «Поспели вишни» следует рассмотреть с учетом не только идиоматических значений чеховских заглавий, но и самих текстов пьес.

Сходства обнаруживаются прежде всего на сюжетном уровне. Так, во всех трех случаях (обе пьесы и песня) важным топосом становится сад, а в двух (песня и «Вишневый сад») – баня. Топос сада в «Вишневом саде» и в «Дяде Ване» имеет близкое значение. Широко известно, что сам Чехов объяснял К.С. Станиславскому: «“ –Послушайте, не Вúшневый, а Вишнёвый сад” , – объявил он и закатился смехом. Стало ясно: “ Вúшневый сад” – это деловой, коммерческий сад, приносящий доход. Такой сад нужен и теперь. Но “ Вишнёвый сад” дохода не приносит, он хранит в себе и в своей цветущей белизне поэзию былой барской жизни . Жаль уничтожать его, а надо, так как процесс экономического развития страны требует этого». В песне сад из вишнёвого стал вúшневым, он приносит доход (этот мотив усилен в «материковом» варианте – «навар считают»). А в «Вишневом саде» сад не только не приносил дохода – он даже редко плодоносил. Таким образом, воплотилась мечта Лопахина о саде, приносящем доход, но только не за счет строительства дач, а за счет растущих плодов. Песня «Поспели вишни» становится по отношению к чеховским пьесам своеобразной ретроспекцией в будущее. Пришло новое поколение, и сад стал приносить доход («навар»). Залогом этого стал труд владельцев сада – ср. финал «Дяди Вани»: «Соня. будем трудиться для других и теперь, и в старости, не зная покоя» (Т.13. С.115); в «Вишневом саде» Любовь Андреевна о Варе: «Она привыкла рано вставать и работать» (Т.13. С.250); «Лопахин. Не могу без работы» (Т.13. С.243). В песне сад стал приносить доход благодаря работоспособности дяди Вани. Как видим, песенный дядя Ваня – своеобразный итог судьбы Войницкого. В этой связи и песня читается как послесловие к чеховским пьесам.

Отметим, что баня в песне, в отличие от бани «Вишневого сада», вновь используется по назначению. В пьесе, напомним, в бане жил Петя Трофимов («Дуня. В бане спят, там и живут». – Т.13. С.200). Теперь в бане моются дядя Ваня с тетей Груней. Вот только, чтобы вернуть себе исконные функции, бане пришлось стать колхозной. Чеховские герои при советской власти стали зажиточными селянами.

Сходство между пьесами и песней обнаруживается и на уровне антропонимики. Антропонимическое пространство песни не ограничивается только именами дяди Вани и тети Груни. В рефрене возникают еще два онима:

А ты, Григорий, не ругайся!

А ты, Петька, не кричи!

Оба эти имени встречаются в «Вишневом саде» и относятся к представителям молодого поколения – Пете Трофимову и утонувшему сыну Раневской Грише («Аня. А Петя Трофимов был учителем Гриши». – Т.13. С.202). Гриша повзрослел и стал Григорием, а вот Петя превратился в Петьку, окончательно утратив достоинство («облезлый барин») и присущий ему трагизм. Но главное – само занятие Григория и Петьки: они воруют вишни. Тем самым все сентенции Трофимова о светлом будущем полностью дискредитируются (ср.: «Надо бы только работать у нас в России работают пока очень немногие» (Т.13. С.223); «чтобы начать жить в настоящем, надо сначала искупить наше прошлое, покончить с ним, а искупить его можно только страданием, только необычайным, непрерывным трудом». – Т.13. С.228) и даже могут быть комически переосмыслены: «Вся Россия наш сад. Земля велика и прекрасна, есть на ней много чудесных мест» (Т.13. С.227); «Если у вас есть ключи от хозяйства, то бросьте их в колодец и уходите. Будьте свободны, как ветер» (Т.13. С.228). Это ведет к полной дискредитации самого образа. В том времени, которое изображает автор песни, Трофимов стал всего лишь дачным вором, то есть и здесь ему не нашлось места, как не находилось во времени чеховском. Хотя, с другой стороны, именно Петька оказывается в выигрыше: пока труженик дядя Ваня мылся в бане, Петька обчистил его сад. А это уже – дискредитация времени, в котором воры побеждают тружеников. И одна из сентенций чеховского Войницкого наполняется в результате новым содержанием, как бы связывая воедино российский рубеж веков и советскую эпоху: «Зачем не крал? Отчего вы все не презираете меня за то, что я не крал? Это было бы справедливо, и теперь я не был бы нищим!» (Т.13. С.101).

В связи с этим интересное сходство между текстами обнаруживается на уровне ключевых мотивов песни и обеих пьес – мотивов разрушения и созидания. В песне, как явлении массовой культуры, соотнесенность этих мотивов без учета текстов-источников достаточно однозначна: дядя Ваня с тетей Груней – созидатели, а воры – разрушители. У Чехова все гораздо сложнее. Разрушение отмечается прежде всего на уровне психологии народа и даже физиологии. По доктору Астрову, человек «до сих пор не творил, а разрушал» (Т.13. С.73). Разрушение влечет за собой гибель мира, полное вырождение, о котором предупреждают герои чеховских пьес: Елена Андреевна: «мир погибает не от разбойников, не от пожаров, а от ненависти, вражды, от всех этих мелких дрязг» (Т.13. С.79); Астров: «…это вырождение от косности, от невежества, от полнейшего отсутствия самосознания, когда озябший, голодный, больной человек, чтобы спасти остатки жизни, чтобы сберечь своих детей, инстинктивно, бессознательно хватается за все, чем только можно утолить голод, согреться, разрушает все, не думая о завтрашнем дне» (Т.13. С.95); Трофимов: «…какая там гордость, есть ли в ней смысл, если человек физиологически устроен неважно, если в своем громадном большинстве он груб, неумен, глубоко несчастлив» (Т.13. С.223); Яша: «…страна необразованная, народ безнравственный, притом скука» (Т.13. С.236). В свете всего сказанного совершенно по-особому воспринимается реплика прохожего из «Вишневого сада»: «Мадемуазель, позвольте голодному россиянину копеек тридцать…» (Т.13. С.226). Пассивными разрушителями оказываются Серебряков, Любовь Андреевна, Гаев. Лопахин пытается созидать, но созидать разрушая. Трофимов и Астров созидают лишь на словах, на деле оставаясь пассивными. И созидание дяди Вани шло только на пользу бездельнику Серебрякову: «…мы точно кулаки, торговали постным маслом, горохом, творогом, сами недоедали куска, чтобы из грошей и копеек собирать тысячи и посылать ему» (Т.13. С.80). Таким образом, в чеховском мире созидание полностью обесценивается, а доминантой бытия становится разрушение. То же можно сказать и о мире песни.

С одной стороны, песенный дядя Ваня стал воплощением мечты Лопахина: «дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством, и тогда ваш вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным» (Т.13. С.206). Но, с другой стороны, тот факт, что в песне победу одерживают разрушители, позволяет сентенции Лопахина («Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь». – Т.13. С.240), Ани («Начинается новая жизнь». – Т.13. С.247), Трофимова («Здравствуй, новая жизнь!» – Т.13. С.253) расценить как комические. Мир изменился мало. Да, остались труженики, подобные Войницкому и Лопахину, Соне и Варе, но, как и в чеховские времена, истинные властители положения – нахлебники, с которыми труженик, хочет он того или нет, вынужден делиться.

Как видим, в песне на уровне сюжета, ключевых топосов, имен, мотивов свернуто воплощается проблематика обеих чеховских пьес. Более того, текст песни может быть рассмотрен как своеобразное продолжение «Вишневого сада» и «Дяди Вани», как рассказ о том, что стало с чеховскими героями и чеховскими садами в годы советской власти. И итог печален: труженики остались, но верх по-прежнему одерживают тунеядцы-разрушители. Вот только теперь они напрочь лишены ностальгически-романтического флера, столь характерного для чеховских персонажей. Лишены его, впрочем, и герои-труженики. Так игра с чеховскими заглавиями-символами позволяет автору песни иронично осмыслить свое время.

Принципиальные точки соприкосновения пьес Чехова и песни «Поспели вишни» обнаруживаются при обращении к осмыслению жизни через категории трагического и комического. Н.И. Фадеева отметила, что «события, происходящие в “ Вишневом саде” , драматичны по существу . Однако то, что могло стать драмой, состоялось как комедия, и это балансирование между драмой и комедией, местами даже фарсом, постоянно ощущается». Данная точка зрения справедлива и по отношению к «Дяде Ване». В сочетании «драматического, даже трагического, и комического» – своеобразие обеих пьес. Одним из носителей такого трагифарсового начала в «Вишневом саде» выступает Петя Трофимов. Именно «балансирование между драмой и фарсом снимает героический ореол с Пети». Петя декларирует: «Я свободный человек я силен и горд. Человечество идет к высшей правде, к высшему счастью и я в первых рядах!» (Т.13. С.244). Но именно в образе Трофимова на первый план выступает «несоответствие слова и жеста» – падение Пети с лестницы, вызывающее смех Ани, или потеря им калош.

Обращаясь к комическому в чеховских пьесах, исследователи отмечают генетическое влияние на художественный мир Чехова карнавальной культуры, в результате чего, например, в «Вишневом саде» «изображается амбивалентный художественный мир, смеховой аспект которого формируется веселым отрицанием, осмеянием отжившего во имя обновления бытия». Воздействие карнавальной культуры прослеживается и в функции второстепенных персонажей пьесы, «которые, кроме всего прочего, выполняют роль маски. С помощью маски создается смеховой художественный мир и достигается снижение серьезного плана действия и его персонажей». Именно смех становится важной доминантой целого ряда образов – например, Епиходова, который рассуждает: «У меня несчастье каждый день, и я только улыбаюсь, даже смеюсь» (Т.13. С.238). И в песне в финале припева (в сильной позиции) находится слово «смех»:

Поспели вишни в саду у дяди Вани,

А вместо вишен теперь веселый смех.

Однако у Чехова «смех» отнюдь не единственная категория: специфика чеховских пьес в синтезе трагического и комического. И при соотнесении песни с чеховской драматургией становится очевидным, что трагический элемент в «Вишнях» фактически отсутствует, и вся песня основана на фарсе – веселое, с шутками-прибаутками, похищение вишен из сада.

Чеховская ситуация в песне из трагикомической стала только комической и даже фарсовой. Если в чеховских пьесах слились фазисы трагедии и комедии, то песня «Поспели вишни» обозначила следующий фазис – фазис комедии. Мир Чехова из трагикомического стал фарсовым. Идеалы Чехова в какой-то мере воплотились (в саду поспели вишни, бане возвращены ее исконные функции), но от Пети остался только жест, от вишен – только смех, а дядя Ваня и нынче в бане.

Подводя итог, можно сказать, что исследование цитации чеховских заглавий позволяет перевести текст песни «Поспели вишни» из разряда шуточно-развлекательных в разряд текстов, где ставятся проблемы времени, бытия, места человека в мире. «Поспели вишни», таким образом, может быть прочитана как текст-симулякр элитарной культуры, построенный на диалоге с Чеховым. Этот диалог позволяет существенно откорректировать и рецепцию пьес Чехова в новейшее время, а в некоторой степени даже уточнить их проблематику, когда герои и ситуации чеховских драм переводятся в анекдотический план. Важным оказывается и то, что именно чеховские герои и ситуации становятся тем универсальными знаками, которые и спустя десятилетия позволяют лучше понять наше время.

Нечто похожее происходит в фильме Владимира Зельдовича «Москва», где одна из героинь говорит: «Я к этому месту прикована, как дядя Ваня, у меня долгов на пятьдесят тысяч. Как я их отдам? Мне надо работать, работать и работать». И сразу же напевает: «Поспели вишни в саду у дяди Вани…». Этот эпизод указывает на еще один возможный аспект рецепции чеховского творчества современной культурой, когда для процесса восприятия уже недостаточно собственно чеховского текста, а необходим еще и посредник, каковым в данном случае становится песня «Поспели вишни».

Текст песни Аркадий Северный — Поспели вишни в саду у дяди Вани

Оригинальный текст и слова песни Поспели вишни в саду у дяди Вани:

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни,
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане,
А мы под вечер погулять как будто вышли.

А ты, Григорий, не ругайся,
А ты, Петька, не кричи,
А ты с кошёлками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь весёлый смех.

«Ребяты, главное — спокойствие и тише!»
«А как заметят?» — «Не, не заметят»
«А как заметят — мы воздухом здесь дышим,»-
Сказал с кошелками соседский Петька.

«А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку!»
А он все вишни в рубаху ссыпал.
Слезай, Петька,- перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.

Пусть дядя Ваня купает тётю Груню
В колхозной бане, крестьянской бане.
Мы скажем дружно: «Спасибо, тётя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!»

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни,
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане,
А мы под вечер побухать как будто вышли…

Перевод на русский или английский язык текста песни — Поспели вишни в саду у дяди Вани исполнителя Аркадий Северный:

Ripe cherries in the garden of Uncle Vanya,
Uncle Vanya ripe cherries,
Uncle Vanya with his aunt Grunya now in the bath,
And in the evening we walk as if out.

And you, Gregory, do not swear,
And you, Petya, do not shout,
And you do not mess with koshёlkami popered all!
Ripe cherries in the garden of Uncle Vanya,
And now, instead of cherries cheerful laughter.

& Quot; guys, the main thing — peace and quiet! & Quot;
& Quot; What notice? & Quot; — & Quot; No, no notice & quot;
& Quot; And I noticed — we breathe the air here, & quot; —
Said with a purse neighbor Petka.

& Quot; Come on, Peter, Bend branch soon! & Quot;
And he poured cherry shirt.
Get off, Petka — tipped you too branch
And together with the cherry trees in the sediment dropped.

Let Uncle Vanya bathes aunt Grunya
In the collective farm bath, bath peasant.
We say in unison: & quot; Thank you, Aunt Grunya!
Uncle Vanya and Uncle Vanya! & Quot;

Ripe cherries in the garden of Uncle Vanya,
Uncle Vanya ripe cherries,
Uncle Vanya with his aunt Grunya now in the bath,
And in the evening we pobuhat as if out …

Если нашли опечатку в тексте или переводе песни Поспели вишни в саду у дяди Вани, просим сообщить об этом в комментариях.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Текст песни Жемчужный — Созрели вишни в саду у дяди Вани

Оригинальный текст и слова песни Созрели вишни в саду у дяди Вани:

Поспели вишни в саду у дяди Вани
У дяди Вани поспели вишни
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане
А мы с друзьями погулять как будто вышли

А ты Григорий не ругайся а ты Петька не кричи
А ты с кошёлками не лезь поперёд всех
Поспели вишни в саду у дяди Вани
А вместо вишен остался один смех
Поспели вишни в саду у дяди Вани
А вместо вишен остался один смех

Ребята самое главное спокойствие и тише
А вдруг заметят да не заметят
А коль заметят мы воздухом здесь дышим
Сказал наш Петька из сада выпав

А ну-ка Петька нагни скорее ветку
А он черешню в рубаху сыпал
И неудачно видно Петька дёрнул ветку
Что вместе с вишнями с забора в садик выпал

Пусть дядя Ваня моет спину тёте Груне
В колхозной бане на мичигане
Мы скажем дружно спасибо тётя Груня
А дядя Ваня и дядя Ваня

Перевод на русский или английский язык текста песни — Созрели вишни в саду у дяди Вани исполнителя Жемчужный:

Ripe cherries in the garden of Uncle Vanya
Uncle Vanya ripe cherries
Uncle Vanya with his aunt Grunya now in the bath
And my friends and I went out for a walk as if

Gregory And you do not swear and you do not yell Petka
And you do not mess with koshёlkami poperёd all
Ripe cherries in the garden of Uncle Vanya
And instead of cherries burst of laughter
Ripe cherries in the garden of Uncle Vanya
And instead of cherries burst of laughter

Guys most importantly peace and quiet
And suddenly noticed so will not notice
And if we notice the air we breathe here
Said our Petka after falling from the garden

Come Petka Lean more branch
And he sprinkled cherries in shirt
And unsuccessfully seen Petya pulled thread
Together with cherries from the fence into the garden fell

Let Uncle Vanya washes back aunt Grunya
In the collective farm bath at Michigan
We say thank you aunt together Grunya
Uncle Vanya and Uncle Vanya

Если нашли опечатку в тексте или переводе песни Созрели вишни в саду у дяди Вани, просим сообщить об этом в комментариях.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Дядя ваня на диване с тетей груней

ПОСПЕЛИ ВИШНИ

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни!
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы с тобою погулять как будто вышли.

А ты, Григорий, не ругайся!
А ты, Петька, не кричи!
А ты с кошелками не лезь поперед всех!
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.

- Ребята, главное - спокойствие и тише.
- А вдруг заметят? - Нет, не заметят.
- А как заметят, так мы воздухом здесь дышим, -
Сказал с кошелками соседский Петька.

- А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку.
А он все вишни в рубаху сыпал.
Но, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.

Пусть дядя Ваня моет тетю Груню
Солдатским мылом в колхозной бане.
Мы скажем вместе: "Спасибо, тетя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!"

Запрещенные песни. Песенник. / Сост. А. И. Железный, Л. П. Шемета, А. Т. Шершунов. 2-е изд. М., «Современная музыка», 2004. Этот же вариант текста - Блатная песня: Сборник. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. - подпись: слова и музыка неизвестных авторов.

ВАРИАНТЫ (4)

1. Поспели вишни

"Ребяты, главное - спокойствие и тише!"
"А как заметят?" - "Не, не заметят".
"А как заметят - мы воздухом здесь дышим", -
Сказал с кошелками соседский Петька.

"А ну-ка, Петя, нагни скорее ветку!"
А он все вишни в рубаху ссыпал.
Слезай, Петька,- перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.

Пусть дядя Ваня купает тётю Груню
В колхозной бане, крестьянской бане.
Мы скажем дружно: "Спасибо, тётя Груня!
И дядя Ваня, и дядя Ваня!"

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни,
А дядя Ваня с тётей Груней нынче в бане,
А мы под вечер побухать как будто вышли.

2. Поспели вишни в саду у дяди Вани

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы под вечер погулять как будто вышли.

А ты, Григорий, не ругайся, а ты, Петька, не кричи,
А ты с кошелками не лезь поперед всех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.

- Ребята, главное, спокойствие и тише.
- А как заметють? - Да не, не заметють!
А как заметють, так воздухом здесь дышим, -
Сказал с кошелками соседский Петька.

- А ну-ка Петька, нагни скорее ветку!
А он черешню в рубаху ссыпал.
А, видно, Витька, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.

Пусть дядя Ваня купает тетю Груню
В колхозной бане на Марчекане*
Мы скажем все: «Спасибо, тетя Груня,
И дядя Ваня, и дядя Ваня».

Расшифровка фонограммы ансамбля «Магаданцы». CD «Наша гавань», Граммофон рекордс, 2000.

*"Марчекан" - район и бывший лагерь в Магадане. Всего в городе было пять лагпунктов: женский (женОЛП) и четыре мужских (Центральный лагерь, "Марчекан" в районе порта, "Местпром" возле промкомбината и пересылка на 4-м километре Колымского шоссе, откуда этапировали в глубь Колымы). Конечно, вишни в Магадане не растут - в данном случае, это ирония. В первоначальном варианте Гладкова было "Расчеган". "Марчекан" вставил Шуфутинский, услышавший песню в Магадане, где играл тогда в ресторане "Северный". С ним затем песня уехала в Америку.

Или еще одна запись - того же ансамбля, но с другим солистом:

3. Поспели вишни

А ты, Григорий, не ругайся, а ты, Петька, не кричи,
А ты с кошелками не лезь поперед всех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех.

- Ребята, главное, спокойствие и тише.
- А вдруг заметють? – Не заметють!
А как заметють, то мы воздухом здесь дышим, -
Сказал с кошелками соседский Петька.

- А ну-ка Петя, нагни скорее ветку!
А он все бабки в карманы ссыпал.
А, видно, Петя, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями в осадок выпал.

Пусть дядя Ваня купает тетю Груню
В колхозной бане на Марчекане.
Мы скажем вместе: «Спасибо, тетя Маня,
И дядя Ваня, и дядя Ваня».

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Груней нынче в бане,
А мы под вечер побухать как будто вышли.

Расшифровка фонограммы ансамбля «Магаданские ребята», 1970-х гг., кассета «Запрещенные блатные песни в СССР», Вып. 1, Vincent Company Records, 1995. - солирует Анатолий Мезенцев.

Ансамбль "Магаданцы" (они же "Магаданские ребята", "Парус", "Встреча") образовался в Магадане в начале 1970-х годов. Первую свою запись он сделал в 1973 году в ресторане "Магадан", где работал ансамбль. Это заняло два часа, с 10 до 12 - до открытия ресторана. В городе было очень много талантливых музыкантов по той простой причине, что там был очень высокий уровень дохода и большой спрос на ресторанную музыку. Клавишником и солистом был уроженец Тихорецка Анатолий Мезенцев. В 1975 году Мезенцев вернулся в Тихорецк, в 1979 к нему привозят Аркадия Северного, с которым тот записывает "Тихорецкий концерт". Мезенцев исполнил в нем несколько песен, включая "Поспели вишни" и "Налей-ка рюмку, Роза".

4. В саду у дяди Вани

Поспели вишни в саду у дяди Вани,
У дяди Вани поспели вишни.
А дядя Ваня с тетей Маней на диване.
А мы под вечер погулять как будто вышли.

А ты, Григорий, не ругайся,
Ты, Петька, не кричи.
А ты с кошелками не лезь поперед всех.
Поспели вишни в саду у дяди Вани.
А вместо вишен теперь веселый смех.

«Ребята, главное — спокойствие и тише,
И не заметят, не, не заметят.
А как заметят, так мы воздухом здесь дышим!» —
Сказал с кошелкою соседский парень Петька.

А ну-ка, Петька, давай скорее кепку.
А он черешню в рубаху сыпал.
Ох, видно, Витька, перегнул ты слишком ветку
И вместе с вишнями сейчас в осадок выпал.

Пусть дядя Ваня ласкает тетю Маню
На мягком и пружинном том диване.
Мы тете Мане все «спасибо» скажем дружно
И дяде Ване, уж конечно, дяде Ване.

Песни нашего двора / Авт.-сост. Н. В. Белов. Минск: Современный литератор, 2003. – (Золотая коллекция).

Дмитрий Быков

«ПОСПЕЛИ ВИШНИ» В САДУ У ДЯДИ ГРИШИ

«Собеседник» №20, 2004. Приводится по сайту "Музей шансона".

Григорию Евгеньевичу Гладкову было 18 лет, когда он, ученик слесаря на Южнотрубном заводе, сочинил песню "Сельские мотивы". Стихами и сатирическими куплетами под гитару он баловался еще в школе, исполнял их не без успеха на праздничных вечерах, и "Мотивы" были вполне заурядной самодеятельной песенкой из этого же ряда.

Урожай черешни в 1968 году в Никополе был исключительный. На Саратовской улице, где проживали Гладковы, их соседкой была тетя Груня, у которой в свою очередь была любовь с дядей Гришей. Они ходили мыться семейственно, вместе, что до сих пор в обычае на юге России. Помывки происходили в бане на окраине Никополя, в районе, называвшемся почему-то Расчеган. Отсутствием немолодой, но страстной пары очень соблазнительно было воспользоваться, но Гладков до сих пор клянется, что черешню (которую для укладки в размер назвал вишней) он сроду не воровал. Когда он спел "Сельские мотивы" своей маме, первой и наиболее доброжелательной слушательнице, она даже испугалась: вот, подумают теперь, что ты с Петькой обокрал Груню. Начнутся неприятности. А, сказал Гриша, ладно, мало ли Грунь. Но на всякий случай перенес действие в колхоз, а соответственно колхозной сделал и баню. Впоследствии Гладков поступил в медицинский институт в Днепропетровске, а там в спортлагере затеялся КВН, еще не упраздненный. На этом КВНе он спел свои "Поспели вишни" - просто так, без особой надежды на успех, - но песня почему-то вызвала общий восторг. Ничего в ней особенного нет, а между тем во всех молодежных компаниях восьмидесятых, где я так или иначе вращался, ее пели вовсю, дружно хохоча.

Объяснение могу предложить следующее: еще со времен пушкинской "Вишни" сбор вишен ассоциировался с чем-то неприличным. То есть подтекст такой, что не просто вишни они там собирали, а девок тискали или еще что-нибудь, пока дядя Ваня с тетей Груней занимаются вещами столь же приятными и полузапретными, типа у каждого своя свадьба.

Короче, песню эту услышал Владимир Евдокименко, который учился в том же меде на пару курсов старше. Он по вечерам поигрывал на гитаре в порядке заработка на эстраде местного ресторана "Красный коралл". "Вишни" очень быстро стали хитом в Днепропетровске, вероятно, многим нравилось их воровать. А у Евдокименко в свою очередь был друг Евгений Семенов, который выезжал лабать в Магадан. Там можно было правда, в чудовищных погодных условиях - очень быстро срубить сумасшедшие деньги, пропиваемые местными золотодобытчиками в ресторанах. В Магадане их услышал Шуфутинский, лабавший в ресторане "Северный". Вместо Расчегана он поставил Марчекан - название магаданского района, где баня была, конечно, не колхозная (да и вишен отродясь никаких не росло).

Гладков только в семидесятые годы прочитал в какой-то из центральных газет возмущенную статью о том, что на провинциальной эстраде царствует пошлость и все поют про какие-то краденые вишни. Это его изумило до чрезвычайности - сам он для распространения песни пальцем о палец не ударил. Хит, однако, триумфально шествовал по стране, а врач Гладков как работал себе на двух ставках - в городе и в санатории, так и продолжал тянуть эту лямку вплоть до самого последнего времени, не получая ни копейки авторских. Шуфутинский в силу известных обстоятельств перекочевал на далекий Бродвей, где продолжал воспевать предприимчивость Григория и Петьки. Потом он вернулся и заехал в Днепропетровск, где Гладков пришел к нему за кулисы признаваться в авторстве.

Шуфутинский обомлел. Он понял, что сейчас с него потребуют страшные деньги, но ничего подобного не произошло. Гладкову хотелось лишь зафиксировать свое авторство.

В конце концов он обратился на Радио "Шансон", и там им заинтересовались. Он спел "Вишни", на него поглядели, как на раритет, пригласили в несколько жюри - то есть придали статус классика жанра, а потом предложили записать альбом. Только фамилию, сказали, выбери другую. Мало того, что один композитор Гладков уже прославился на весь мир "Бременскими музыкантами", так есть еще и Григорий Гладков, автор "Пластилиновой вороны" на стихи Успенского. Возьми сценический псевдоним - девичью фамилию матери. Девичья фамилия оказалась красивая, и свой первый (пока) альбом Григорий Гладков записал под псевдонимом Лиханский.

Медицинскую карьеру он к тому времени забросил и стал подвизаться на днепропетровском рынке - сначала в качестве торговца, а потом, обнаружив у себя коммерческую жилку, дорос до директора. В канун тридцатипятилетнего юбилея песни, в 2003 году, директор рынка торжественно получил авторские права на свой шедевр и теперь показывает их всем интересующимся. А в Сочи, Одессе и на Брайтоне по-прежнему поют неувядающий народный хит об экспроприации экспроприаторов:

- А ты, Григорий, не ругайся, а ты, Петька, не кричи,
А ты, с кошелками, не лезь поперед всех. (Куды ж ты прешь ?!)
Поспели вишни в саду у дяди Вани,
А вместо вишен теперь веселый смех,
Хо-хо-хо-хо!

А вот прочие песни Гладкова, невзирая на высокие художественные достоинства, в народ не пошли. Хотя среди них есть и прекрасная баллада об украинском языке - о том, как сбылась мечта Тараса и Украина стала независимой. И несколько очень смешных пародий на современные шлягеры. То ли прошли времена, когда песня могла уходить в народ - и уходит туда только то, что вдалбливается день и ночь по телику, то ли написать народную песню не так просто. И должна она в себе сочетать лирическую картину летнего вечера, тихого розового вечера, и ехидную радость от мысли, что жадность всегда пасует перед молодым аппетитом.

Читайте также: