Прижал руки к кровати

Обновлено: 29.04.2024

У Кристен расширились глаза от изумления. Она еще не догадывалась, что именно он собирается делать с этими полосами. Она просто решила, что он сошел с ума, потому что покрывало было настоящим произведением искусства, сделанным из мягкой овечьей кожи и покрытым изящной разноцветной вышивкой.

Отрезав четыре полосы, Ройс остановился. Он привязал конец первой полосы к одному из низких столбиков, стоявших по углам кровати, потом подошел ко второму столбику. Наблюдая за ним, Кристен пришла было в замешательство, но это длилось недолго. Девушка почувствовала, как сердце у нее сжалось, потому что она смогла придумать лишь одно объяснение его действиям.

У нее вырвался не то крик, не то стон, она бросилась к стене, на которой висело оружие, и схватила тяжелый палаш; Ройс действительно сошел с ума!

— Повесь его на место, Кристен!

Его голос звучал совершенно нормально. Но как он мог казаться таким спокойным, в то время как сам собирался подвергнуть ее истязаниям?

— Нет! - Она обернулась и мрачно уставилась на него. - Тебе придется убить меня, прежде чем я позволю испробовать на себе твои варварские методы.

Он только покачал головой и стал привязывать полосу к третьему столбику, потом перешел к четвертому. Он не смотрел на нее, полностью сосредоточившись на этом занятии. Она же не спускала с него глаз и вдруг заметила, как его губы скривились в улыбке. Кровь застыла у нее в жилах, потому что в этой улыбке не было ничего веселого.

Палаш был очень тяжелым, тяжелее, чем те, с которыми ей прежде доводилось иметь дело. Но она так долго стояла и наблюдала за ним, что упустила возможность поменять его на какое-нибудь более подходящее оружие. Она утратила способность трезво мыслить. До нее только теперь дошло, что ей следовало бы напасть на него” вместо того чтобы стоять и ждать, пока он покончит со своим занятием и обратит внимание на нее.

Ройс убрал кинжал в ножны, висевшие у него на поясе, и с голыми руками направился к Кристен. Он мог выбрать себе любое оружие из тех, что висели на стене, но для этого ему нужно было пройти мимо Кристен. Этого она не собиралась позволить ему сделать.

Она призвала на помощь всю свою волю и заставила себя забыть о чувствах, которые питала к нему. На ее лице отразилась непреклонная решимость. Она держала палаш наизготове, чтобы при первой возможности нанести сокрушительный удар. Но Ройс остановился на таком расстоянии от нее, что ей пришлось бы самой сделать шаг вперед, чтобы дотянуться до него. Выражение его лица было совершенно непроницаемым.

— Скажи мне кое-что, Кристен. Неужели всех норвежских женщин учат умению обращаться с оружием, чтобы они могли защитить себя?

— Нет, - настороженно ответила она.

— Но я знаю, что тебя-то этому учили, потому что ты уже дважды продемонстрировала свое мастерство при встрече с моим кузеном. Надо полагать, тебя обучал твой отец? Или твой брат Селиг? Конечно, он не мог быть таким искусным воином, как…

У Кристен вырвался крик ярости, и, взмахнув палашом, она нанесла удар, который разрубил бы Ройсу плечо, если бы он не увернулся. Но вместо тою, чтобы, отпряну” назад, попытаться избежать следующего удара, Ройс шагнул еще ближе к ней. Его массивный кулак опустился на руку Кристен прежде, чем она успела поднять тяжелый палаш для следующей атаки.

С грохотом палаш упал на пол, а Ройс рванул Кристен к себе так, что она сделала полукруг и оказалась прижатой спиной к нему, в то время как он крепко держал обе ее руки. Как она ни старалась, она не могла вырваться.

— Глупая девчонка. Неужели тебя не учили, что нельзя отвлекаться на разговоры с противником?

Вместо ответа она изо всех сил ударила его ногой в голень, но мягкие туфли не могли причинить ему вреда, и она была уверена, что ей было больнее, чем ему. В результате он лишь с еще большей поспешностью потащил ее к кровати. Он бросил ее лицом вниз и навалился на нее сзади прежде, чем она успела высвободить руки. Когда она все-таки вытащила одну руку, он быстро схватил ее, и Кристен застонала, когда почувствовала, как узкая лента туго обхватила ее запястье.

Он привязал ее левую руку к правому столбику кровати, и она приготовилась дать ему отпор, решив, что сейчас Ройс перевернет ее на спину. Но когда он поднялся и она смогла повернуться, удар, который она нанесла правой рукой, не достиг цели, потому что он уже занялся ее ногами. Он легко пригвоздил своим весом одну ее ногу к кровати, пока привязывал другую к столбу, а она никак не могла дотянуться до него свободной рукой.

Кристен хотелось заплакать от бессилия, но она сдержалась.

— Лучше убей меня, сакс, после того как закончишь, потому что я не успокоюсь, пока не отправлю тебя в ад за то, что ты делаешь со мной!

Ройс ничего не ответил. Ее широко раздвинутые ноги были уже крепко привязаны к столбикам. Он поднялся и подошел к последнему, оставшемуся незанятым столбу.

Кристен свирепо смотрела на него, стараясь, спрятать правую руку. Когда он наклонился, чтобы схватить ее, она ударила кулаком ему в лицо, и на этот раз он не успел увернуться.

Она почувствовала громадное удовлетворение, несмотря на сильную боль в костяшках пальцев, которые она разбила о его зубы. Но его губы окрасились кровью, а черты лица утратили невозмутимость. Он со злостью схватил ее руку и с особой тщательностью привязал ее к столбу.

После этого он выпрямился и посмотрел ей в лицо, и взгляд его зеленых глаз, казавшихся ей такими красивыми, сейчас был исполнен угрозы. Тыльной стороной ладони он вытер кровь с губ.

Кристен закрыла глаза, чтобы не видеть его торжества. Теперь он отхлестает ее плетью, или что там он еще задумал, чтобы наказать ее за непослушание. Но, к удивлению Кристен, он разрезал кинжалом ее одежду и отбросил в сторону.

Кристен внутренне сжалась, но ее глаза были по-прежнему закрыты, а лицо ничего не выражало. Никакая боль не заставит ее кричать, плакать и умолять его сжалиться, потому что, если он способен так обойтись с ней, значит, жалости в нем нет.

— Открой глаза, Кристен.

Она отказалась и почувствовала, как он сел на кровать рядом с ней. Он так долго молчал, сидя совершенно неподвижно, что у нее сдали нервы. Она открыла глаза, и их взгляды встретились. Затем его взгляд переместился ниже, стал медленно скользить по всему ее телу, и Кристен бросило в жар.

Она еще сильнее ощутила свою беспомощность. Она могла согнуть колени, но только слегка. Ее руки не были полностью вытянуты, а слегка согнуты в локтях, но от них также было мало проку. Но, как это ни удивительно, она не испытывала неудобства, лежа в этом положении. Полоски материи, которыми она была привязана к столбикам кровати, не врезались ей в кожу, если только она не дергалась. Она чувствовала себя несчастной лишь оттого, что не могла больше продолжать сопротивляться, и не знала, какое именно ей уготовано наказание.

— Что ж, твои слова были справедливы, но только до этого момента.

Услышав это, она снова взглянула ему в лицо.

— Какие слова? - спросила она.

— Что я не получу удовольствия, если ты надумаешь сопротивляться. Но, поверь мне, смотреть на тебя, когда ты лежишь вот так, доставляет мне огромное удовольствие.

Господи, он еще и злорадствует!

— Неси свою плеть, сакс, и покончим с этим, - прошипела она.

— Ах да, ты же что-то говорила о моих варварских методах, - улыбнулся он. - Спасибо, что напомнила.

При этих словах он вытащил из-под нее ее длинную косу и принялся с преувеличенным вниманием изучать ее.

— Ты собираешься отхлестать меня ею? - недоверчиво спросила Кристен.

— Очень интересная идея. - Он рассмеялся, потом зажал между пальцев пушистый хвостик на конце ее косы. - Может быть, вот так?

Он нежно провел этой кисточкой по ее груди. Вся кровь прилила у нее к этому месту, один сосок тут же набух и затвердел.

Кристен покрылась гусиной кожей. Ройс продолжал улыбаться, заметив, как она против своей воли реагировала на его прикосновения. Кисточка медленно переместилась и принялась щекотать другой сосок.

Ее тело недвусмысленно отвечало на его ласки, он не мог знать, что делается у нее внутри. Он; который до этой минуты сковывал все ее существо, хотя она и отказывалась признаться в этом даже себе самой, начал постепенно переходить во все нараставшее возбуждение. Быть абсолютно беспомощной, во власти мужчины, который прекрасно знал, как доставить тебе удовольствие… К этому она готова не была.

— Ты…, ты не собираешься выпороть меня?

— Почему ты так удивлена? - мягко спросил он, проводя кисточкой по ее животу, отчего все ее мышцы судорожно напряглись. - Мне нравится твоя кожа. Неужели ты всерьез думала, будто я захочу оставить на ней отметины?

— Ты был достаточно зол…

— У меня были на это причины. Ты сделала из меня лжеца. Я поклялся твоему другу Торольфу, что мне не приходится применять силу, чтобы уложить тебя в свою постель, а теперь ты вынуждаешь меня делать именно это.

— Ты сказал ему… О!

Ройс небрежно передернул плечами.

— Он беспокоился о тебе, и мне пришлось заверить его, что я не злоупотребляю своей властью.

— А разве нет? - оборвала она его, бросив выразительный взгляд на свои привязанные руки и ноги.

— В настоящий момент, возможно, я и злоупотребляю, - засмеялся он. - Но, согласись, ты сама подтвердила, строптивица, что вчера ночью сознательно спровоцировала меня.

— Неужели была необходимость рассказывать об этом Торольфу?

— Ты предпочла бы, чтобы он продолжал беспокоиться?

— Я предпочла бы, чтобы он не думал того, что думает теперь! - гневно выкрикнула она.

— Что я тебе нравлюсь?

— Будь ты проклят, сакс, ты мне не нравишься - больше не нравишься, - поправилась она, но тут же судорожно глотнула воздух, когда он наклонился и приник губами к ее животу. - Нет, прекрати!

Он провел языком до ее нежной коже.

— Все еще упорствуешь? Но если ты не в состоянии сама остановить меня, может быть, попросишь оставить тебя в покое?

Он выпрямился, его руки легли ей на живот, потом стали медленно подниматься к груди.

— Я так и знал, потому что в действительности ты совсем не хочешь, чтобы я оставил тебя.

— Это не так, - возразила она, но ее голос дрогнул, когда его пальцы коснулись ее груди. - Я…, просто я не желаю ни о чем просить.

Он принялся нежно поглаживать и пощипывать ее соски, и она замерла. Он попеременно то сдавливал, то нежно ласкал эти самые чувствительные участки ее тела, пока она наконец чуть было не взмолилась о пощаде. Она больше не могла притворяться безучастной, сохранять невозмутимость на лице, хотя она и знала, что он следит за ее малейшей реакцией. Сердце бешено колотилось у нее в груди, она вся пылала, как в лихорадке.

Ройс был заворожен манящим взглядом ее аквамариновых глаз и тем, как она до боли кусала нижнюю губу. Он не собирался целовать эти губы, пока, потому что не сомневался - она непременно вопьется в него своими зубами. Но его руки потянулись к ее лицу, он сжал ее щеки в своих ладонях и стал осыпать ее поцелуями, тщательно избегая ее губ.

— Скажи мне, что ты хочешь меня, Кристен, - умоляюще прошептал он ей на ухо.

— Этого ты не услышишь от меня никогда.

Он чуть отодвинулся и взглянул ей в лицо. Ее глаза горели, он никогда прежде не видел женщину, настолько охваченную страстью.

— Ты не преувеличивала, говоря, что так упряма, - улыбнулся он и покачал головой. - Но я тоже упрям, моя красавица. И я услышу, как ты это скажешь.

Он встал и отошел к изножью кровати. Здесь он остановился и медленно, не сводя с нее глаз, начал снимать с себя одежду. То, как он смотрел на нее, вызывало в ней такие же чувства, как если бы он касался ее. У нее перевернулось все внутри.

Кристен закрыла глаза. Усилием воли она попыталась заставить свое тело расслабиться, успокоиться. Но все было напрасно. Само ожидание, предвкушение того, что он будет делать дальше, только усиливало ее возбуждение.

Ей не пришлось долго ждать. Она почувствовала, как он опустился на кровать возле ее ног, и его руки сомкнулись вокруг ее щиколоток. Она не станет смотреть на него. Медленно его руки поползли вверх по ее ногам…, она не станет смотреть…, коснулись колен, стали скользить по внутренней стороне бедер…, она не станет смотреть…, все выше, выше…

Он остановился в нерешительности, и Кристен затаила дыхание. Ее сердце так бешено стучало, что, казалось, вот-вот разорвется на части. Потом его пальцы изменили направление и по внешней стороне бедер стали спускаться вниз, но только до колен. Она облегченно выдохнула, но тут же снова судорожно глотнула воздух, когда его руки опять двинулись вверх.

Снова и снова он ласкал ее бедра, с каждым разом все ближе приближаясь к центру ее желания, но никогда не прикасаясь к нему, лишь заставляя ее думать, надеяться, что сейчас он это сделает. Он намеренно дразнил ее, заставляя просить.

— Посмотри на меня, Кристен. Она упрямо замотала головой.

Она запрокинула голову, чтобы не видеть его сидящим у нее между ног. Он засмеялся, угадав ее мысли, и еще ниже склонился над ней. Просунув руки ей под спину, он снизу обхватил ее за талию и положил ладони на живот.

— А теперь ты хочешь меня, Кристен? - спросил он, опуская подбородок на курчавый треугольник волос.

Она не станет отвечать. Его руки поднялись выше, дотронулись до ее груди. Его горячее дыхание ласкало ее… Господи, она больше не в силах это выносить!

Его язык коснулся самого потайного места, в котором сконцентрировались все ее ощущения, и ее сопротивление было сломлено. Кристен словно взорвалась изнутри, ее затопила такая волна восторга, что с губ невольно сорвалось его имя. Она приподняла бедра ему навстречу, словно, призывая его не останавливаться. Если бы ее руки были свободны, она прижала бы его к себе. Но он не разочаровал ее, и она до дна испила свою чашу наслаждения.

Но Ройс еще не закончил с ней. Едва она пришла в себя, как он снова пошел в наступление. И у нее больше не было сил сопротивляться. Она испытывала такое удовлетворение, была так изумлена тем, что он проделал с ней. Даже при одном воспоминании об этом по ее телу прокатывалась волна желания.

Теперь он лежал на ней во весь рост, его губы осыпали ее жгучими поцелуями. Но он упорно отказывался войти в нее и утолить свою собственную страсть. Ему так легко было сделать это, но он заставлял ее мучиться от предвкушения и откладывал этот момент.

Он посмотрел ей в лицо, и его глаза показались ей похожими на горящие изумруды.

— Ты хочешь меня, - прошептал он у самых ее губ. - Скажи это.

Он нежно прикусил ее губу.

— Ты согласишься, чтобы я сейчас оставил тебя?

Господи, она чувствовала, что умрет, если он сделает это. Но неужели он способен на это? Нет, он не сможет оставить ее.

Она продолжала молчать, ее глаза, как зеркало, отражали внутреннюю борьбу между желанием и упрямой гордостью. Он застонал, почувствовав свое поражение. Но какое это имело значение по сравнению с теми ощущениями, которые захлестнули его, когда он наконец погрузился в нее, увлекая ее за собой в новые, неизведанные выси наслаждения.

Когда Кристен наконец спустилась на землю, она почувствовала, как Ройс перерезает связывавшие ее путы. Освободив ее, он лег рядом с ней, обхватил обеими руками и прижал к своей груди. Она на время оставила свое сопротивление, и он понял это и решил воспользоваться моментом.

— Ты знала, что я не смогу уйти от тебя, - В его голосе прозвучало обвинение.

— Упрямица, - проворчал он.

Кристен лишь сонно улыбнулась в ответ.

Нежный, сладостный поцелуй разбудил Кристен. Она вздохнула и потянулась, но не стала открывать глаза. Ей снился дом, и этот сон казался таким реальным, что ей не хотелось расставаться с ним. Но ласковое прикосновение к ее губам оказалось слишком большим соблазном.

— Ты уже устала сопротивляться, женщина?

— Нет, милорд. - Кристен улыбнулась, почувствовав, как Ройс сел рядом с ней на кровать.

— Тогда я с нетерпением буду ждать следующей схватки.

Она широко раскрыла глаза и схватила подушку, чтобы запустить ею в него. Но он уже отступал, пятясь спиной к двери.

— Нет, Кристен - перемирие! Сегодня утром у нас очень много дел и слишком мало времени. Я уже послал Иду за твоей одеждой и… - Ройс замолчал, так как в этот момент в дверях появилась Ида. - А, очень хорошо. Ты сама все объяснишь ей, Ида. - И с этими словами он вышел из комнаты.

Кристен села и с недовольным видом уставилась на старуху.

— О чем идет речь? Он сказал, что утром у нас много дел.

— Да, Альфред приезжает сегодня.

— Ваш король? - выдохнула Кристен. Ида кивнула и подошла ближе.

— Он выслал вперед гонцов, которые привезли эту весть. У нас всего несколько часов, чтобы все подготовить к встрече.

— Но зачем он приезжает?

— Это очень большая честь.

— Если не знаешь, то так и скажи.

— Ну что ж, сдаюсь. Откуда мне знать, зачем он направляется сюда? После заключения мира у него вошло в привычку объезжать своих подданных, чтобы проверить, как они строят укрепления и готовятся к войне, и напомнить им, что мир будет длиться недолго. Он подбадривает воинов, призывает их не жалеть сил на учения. За последние годы он уже в третий раз приезжает в Уиндхерст.

— Вот видишь, ты знаешь даже больше, чем сама подозревала, - улыбнулась Кристен.

— Нет, у него могут быть и другие причины для визита. Говорят, он любит навещать тех своих подданных, к которым питает особое расположение, просто чтобы на несколько часов или дней забыть о нависшей над всеми нами угрозе. А к лорду Ройсу он всегда благоволил.

— Как это мило, - ответила Кристен с ноткой сарказма в голосе. При ярком свете дня, когда Ройса не было поблизости и он уже не мог смутить ее своим присутствием, она была не так уж довольна им. - Ну, так что же ты принесла? Очередное платье, которое будет мне мало?

— Нет, эту одежду сшили специально для тебя, так что она тебе подойдет.

Кристен вопросительно подняла бровь, а потом нахмурилась, увидев, что рубаха и платье, которые протягивала ей Ида, были сделаны из такой же грубой ткани, что и те, которые Ройс разрезал накануне своим кинжалом.

— Это Ройс приказал сшить мне новую одежду?

— Нет, леди Дарель, - ответила Ида. - Она решила, что твои голые ноги, торчащие из-под платья, выглядят неприлично. Слышали даже как она добавила, что твой вид может ввести в искушение наименее благочестивых из наших мужчин.

При этих словах у Иды задрожали губы, Кристен улыбнулась, и они обе расхохотались. Но веселье Кристен продолжалось недолго, потому что, когда Ида протянула ей платье, она заметила висевшие на ее руке кандалы. Но она промолчала и сама защелкнула железные кольца вокруг своих щиколоток. Она ничего не добилась, пытаясь оказать сопротивление Ройсу. Она ничего не добьется также, если будет продолжать выказывать свое отвращение к этой принадлежности своего туалета. Если ей суждено оставаться в цепях, пусть будет так. Может быть, они помогут ей по-настоящему возненавидеть этого сакса, и тогда будет легче противиться тому влиянию, которое он имел на нее.

Зал был почти пуст, когда Кристен и Ида спустились вниз. Большинство женщин готовили комнаты для короля и его свиты. Ройс с мужчинами отправился на охоту, чтобы пополнить запасы дичи. Слуги перевели большинство лошадей, обычно стоявших в конюшне, на пастбище, чтобы освободить место, и приготовили дополнительно сено и корм. После этого они принялись втаскивать в зал бочки с пивом.

Спустя несколько долгих мгновений он с глухим ударом упал на камни. Я отряхнула руки, покрытые мелкими царапинами. И вновь направилась к кровати.

Придя к выводу, что так и простуду подхватить недолго, перекатилась на живот и ползком направилась к кровати, поминутно кряхтя и награждая всех мужиков нелестными эпитетами.

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: папство — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Попав в комнату, призрак без колебания направился к кровати, над которой и навис, производя слабые мяукающие звуки, скорее как котёнок, а не кошка.

– Мы никому не расскажем об этом, – сказала она, посмотрев мне в глаза и направившись к кровати сына, – он теперь со своей куклой.

Она похоронила идею выпить и мучительной, неуверенной, как у старика, походкой направилась к кровати, где и провела весь вечер и всю ночь.

Через порог переступили четыре маленькие чёрные лапки и быстро направились к кровати хозяйки комнаты.

Все еще сидящий у дверей кот посмотрел на него долгим взглядом, а затем поднялся и неторопливо направился к кровати.

Хорошо сложенный высокий парень бесшумной походкой хищника направился к кровати, а стоило ему опуститься на неё и легонько коснуться обнажённой кожи плеча, с которого сползло одеяло, как меня выбросило обратно в тело.

Девушка решительно направилась к кровати и только легла, как открылась дверь и показалась служанка, набившая ей шишку дверью.

Несколько минут он сверлил меня тяжёлым взглядом, а потом молча направился к кровати, по пути снимая одежду.

Войдя в квартиру, журналистка небрежно скинула с себя сапоги и дублёнку, из которой вывалился телефон, и целеустремлённо направилась к кровати.

Двое встали у двери в комнату, двое или больше, мне было плохо видно из-за шторы, остались на балконе, двое встали около балконной двери, а четверо направились к кровати, разделяясь по обе стороны.

Затем без промедления направилась к кровати и залезла под одеяло, чувствуя свинцовую усталость и слабость.

Воровато осмотревшись, девушка уже спокойнее направилась к кровати и только там спохватилась и громко ударила себя по лбу.

Скучала? – довольная гостья улыбнулась, обнажив свои белые зубки и виляя бёдрами направилась к кровати.

Почувствовав, что уже изрядно захмелел, он решил, что пора прекратить этот внутренний диалог, изрядно сбавленный виски, и, поднявшись с кресла, не совсем твёрдым шагом направился к кровати.

– Спасибо. – Женщина направилась к кровати в самом дальнем углу. На ходу она сняла пиджак и сначала села, а потом только посмотрела на женщину в постели.

Отпочковавшись от холодного камня, она неторопливо направилась к кровати, проплывая сквозь встречающиеся на её пути предметы.

Ассоциации к слову «кровать»

— Мне говорили, что вы скверно живете, но все-таки я думала не так, — брезгливо произнесла она и направилась к кровати .

Сочетаемость слова «кровать»

НАПРА́ВИТЬСЯ , -влюсь, -вишься; сов. (несов. направляться). 1. Двинуться куда-л., в какую-л. сторону, в каком-л. направлении. (Малый академический словарь, МАС)

Значение слова «кровать»

КРОВА́ТЬ , -и, ж. Предмет домашней обстановки, служащий для спанья, — длинная рама на ножках, с двумя спинками, на которую кладутся матрац и постельные принадлежности. Железная кровать. Двуспальная кровать. (Малый академический словарь, МАС)

Дополнительно

НАПРА́ВИТЬСЯ , -влюсь, -вишься; сов. (несов. направляться). 1. Двинуться куда-л., в какую-л. сторону, в каком-л. направлении.

Сочетаемость слова «кровать»

Морфология

Правописание

Карта слов и выражений русского языка

Онлайн-тезаурус с возможностью поиска ассоциаций, синонимов, контекстных связей и примеров предложений к словам и выражениям русского языка.

Справочная информация по склонению имён существительных и прилагательных, спряжению глаголов, а также морфемному строению слов.

Предложения со словосочетанием «повалить на кровать»

Буквально через несколько секунд меня стиснули сильные мужские руки и одним махом повалили на кровать.

Его насильно повалили на кровать, руки пристегнули ремнями, а в рот запихали что вроде капы, но с отверстием, чтоб можно было дышать.

– Я же сказал: тихо! – мужчина ударил её кулаком в бок, затем повалил на кровать и стал торопливо срывать с девочки одежду.

Вопрос: рассверливать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Потом он отшвырнул их в сторону и, схватив меня за ноги, резко повалил на кровать, а сам навалился сверху.

Хмыкнув, подпустила девушку вплотную и легко повалила на кровать, заломив руки за спину. Чтобы не вырвалась, уселась сверху.

Некоторое время назад он начал целовать меня очень настойчиво, а один раз, когда мы остались наедине, и вовсе повалил на кровать, но я испугалась и убежала.

Он схватил её брыкающуюся фигуру и с ходу повалил на кровать, прижимая так, чтобы та не смогла вырваться.

– Издеваешься на до мной? – она ударила его полотенцем, он поймал его и подтащил девушку к себе, аккуратно повалил на кровать и слегка навалился сверху.

Она набросилась на меня, повалила на кровать начала душить и прильнула к губам, засунув в рот какую-то противную щупальцу.

Ассоциации к слову «кровать»

Синонимы к словосочетанию «повалить на кровать»

Цитаты из русской классики со словосочетанием «повалить на кровать»

И неожиданно, обняв за плечи и грудь Маню, она притянула ее к себе, повалила на кровать и стала долго и сильно целовать ее волосы, глаза, губы.

Сочетаемость слова «повалить»

Значение слова «повалить»

ПОВАЛИ́ТЬ 1 , -валю́, -ва́лишь; прич. страд. прош. пова́ленный, -лен, -а, -о; сов., перех. (несов. валить 1 ). Заставить упасть, с силой опрокинуть, свалить. Повалить дерево.

ПОВАЛИ́ТЬ 2 , -ва́лит; сов. Разг. Начать валить 2 (в 1 и 2 знач.). (Малый академический словарь, МАС)

Афоризмы русских писателей со словом «повалить»

Значение слова «повалить»

ПОВАЛИ́ТЬ 2 , -ва́лит; сов. Разг. Начать валить 2 (в 1 и 2 знач.).

Прижал руки к кровати

Значит, он не был равнодушным.

Его реакция придала ей уверенности, и она осмелилась поцеловать его гладкое плечо; Опять мускулы его сократились, и он сжал в кулаке подол ее юбки.

Ли убрала руки и подошла к нему спереди. Скользя пальцами по внутренней стороне его руки, она захватила его руку и потянула ее наверх. Развернув перед собой его ладонь, она дотронулась до жестких мозолей, затем опустила руку и стала рассматривать его грудь, твердый, как камень, живот. Опустив взгляд, она замерла на мгновение, увидев, как брюки вдруг стали тесны ему в паху.

Жар разлился внизу ее живота. Она подняла глаза, пытаясь поймать его взгляд. Ей было жарко, кровь пульсировала в кончиках пальцев, она смотрела на него, не мигая. Он стоял, не двигаясь, пытаясь убедиться в ее решимости быть с ним до конца.

В ней родилось новое чувство, пока она разглядывала его. В нем было желание, но также и нетерпение. Она хотела знать, что она будет чувствовать, когда ее тело сольется с его. Он с вызовом смотрел на нее, не изменив своей позы, все еще не веря ей.

Ли встала на цыпочки и быстро поцеловала его в губы, не только для того, чтобы продемонстрировать ему свою решимость, но и потому, что ей просто этого хотелось. Она смотрела на него, стоя так близко, что чувствовала, как смешивается их дыхание. Внезапно тревога охватила ее: что наконец он хочет получить?

Его руки обвились вокруг ее талии, и он притянул ее к себе, так быстро, что она не сразу это поняла. Ее груди, прижимались к его обнаженному торсу, сквозь шерстяное платье она чувствовала щекотание его волос. От его пронзительного взгляда волны жара прошли по ней.

— Так, как в Рождество. — Он так крепко сжал ее за талию, сдавив ее груди, что у нее перехватило дыхание. Она помнила тот вечер и свое желание быть с ним.

Она опять приподнялась на цыпочках и закрыла глаза, ожидая, что он наклонит голову к ней. Но он этого не сделал.

Ли открыла глаза и напоролась на твердый, несгибаемый, дерзкий взгляд его голубых глаз. Кэбот.ждал ее отступления. Она поджала губы. Доверит ли он ей когда-нибудь?

Извиваясь в его объятиях, она снова потянулась к его губам. В глазах его мелькнуло удовлетворение, но он не улыбался. В нервном напряжении Ли обхватила рукой его шею и, потянув к себе, плотно прижала его губы к своим.

Первое прикосновение оказалось неловким: он укусил ее губы. Ее губы раскрылись навстречу его губам, она целовала их и облизывала, затем легонько укусила его нижнюю губу. Она языком пробежалась по его губам, задержавшись в уголке рта, дразня, заигрывая с ним.

Он крепче прижал ее к себе, одной рукой обхватив за подбородок, его губы накрыли ее рот, язык глубоко вошел в нее. У нее засосало под ложечкой от нового приступа желания, и, застонав, она раскрыла рот шире. Ее рука гладила его по голове, по волосам, отвечая на его безумные ласки.

Он долго и страстно целовал ее, язык его касался внутренней стороны ее щеки, скользил по ее языку, зажигая в ней огонь страсти. Развязав ее волосы, он погрузил руки в эту тяжелую массу. У нее слабели ноги, и она цеплялась за его плечи, стараясь не упасть. Их запахи — лимона, вербены и мускуса — слились в один.

Наконец Кэбот поднял голову и заглянул в ее глаза. Подбородок ее дрожал, она неуверенной рукой дотронулась до его губ. Глаза его потемнели от яростного желания, и он крепко сжал ее голову, затем пропустил свои пальцы сквозь поток ее волос. Ли чувствовала, что задыхается, желание охватило ее всю, она хотела поскорее слиться с ним. Подняв руку, она пыталась расстегнуть пуговицы лифа. Кэбот схватил ее руку и отвел в сторону, не отрывая от нее глаз. Прижимая ее к себе, другой рукой он расстегивал пуговицы на груди. Одним боком она вжималась в него: одна грудь дразнила его торс, одним бедром она чувствовала его мощный фаллос. Ли совсем потеряла голову.

Его темно-голубые глаза заставляли ее смотреть, приковывали ее взгляд намертво. Но в них читался и вызов, подзадоривая ее довести до конца то, что она затеяла.

Он опустил ее на кровать и погладил через платье. Лиф расстегнулся на груди, Кэбот снял с ее платье и отшвырнул в сторону. Своими онемевшими пальцами он почти не чувствовал тончайших кружев ее корсета. Его пальцы скользили по ее нежной коже, снимая нижние юбки.

Жаркий огонь сладострастия разгорался в ней все сильнее. Она видела, как вздымается его грудь над ней, как напряжены все его мышцы.

Неистовое желание пронзало ее всю. Крепко прижавшись к Кэботу, она пыталась как-то контролировать себя. Ей не хватало дыхания. Не отрывая от него глаз, она поразилась воздействию его взгляда на нее и его самоконтролю. Ли хотела, чтобы он потерял голову, забылся, растворился в ней, но не знала, как это сделать.

Он посадил ее на кровать и встал между ее ног. Жар волнами проходил по ней, увлажняя лоно. Желание и безрассудство были в его глазах, обещая ей грехопадение и удовольствие. Подняв сначала одну ее ногу, затем другую, он расстегнул пуговицы на ее коричневых ботиночках и бросил их на пол.

Молчание прерывалось только шипением огня в камине. Ли ощущала, как кровь звенит у нее в ушах. Во рту пересохло от жажды. Она застыла, мучаясь желанием трогать его снова и не осмеливаясь. Ли облизнула губы, ожидая, что он снова поцелует ее. Он пожирал взглядом ее грудь. Она проследила за его взглядом и увидела, что ее кожа в отблесках огня и свете лампы казалась нежно-розовой, почти перламутровой; ее груди под тонким лифчиком напряглись.

Кэбот нежно погладил ее по щеке. Она снова заглянула ему в глаза, надеясь увидеть сияние этих сочно-голубых сапфиров. Не отрывая от нее глаз, он провел рукой вниз по ее шее, затем по ложбинке между грудями, затем — снова вверх, проводя круги по ее плечам и шее. Она дрожала, тело ее покалывало от холода и жара. Опять пальцы его пропутешествовали вниз, обводя ее груди. Соски ее покалывало от неудержимого желания ощущать его ласки, но он не торопился.

Он смотрел на нее, вбирая взглядом ее всю. Пальцы его ласкали и одновременно дразнили ее, не принося долгожданного удовлетворения. Жар, как огонь, ползущий по бикфордову шнуру, поднимался в ней. Большим пальцем он скользил по ее телу, описывая круги над грудью. Она поерзала на кровати, подползая ближе к нему и желая вобрать в себя жар его тепла. Соски ее затвердели от его пристального взгляда, и он рассмеялся.

Каждая частичка ее тела — рот, грудь, живот — жаждала удовлетворения этой безумной страсти, которую он возбуждал в Ли. Разве он не понимает, что она хочет большего? Почему он не целует ее?

Пальцы его опустились, почти дотронулись до ее сосков, но внезапно он отнял руки.

— Поцелуй меня, — простонала она.

В этих словах была просьба, приказ. Она сдвинула ноги, чтобы немного притушить огонь, пылавший у нее внутри. Глаза его немного потеплели, как будто сопереживая ей, но не уступая.

Он опустил голову, так чтобы она дотянулась до него. Не расслабляясь, он .обхватил ее с двух сторон, заставляя ее играть в его игру и на его условиях. Ее не волновало, что он будет делать дальше, если вообще будет, она просто смотрела на него.

Он дразнил ее легкими быстрыми поцелуями в губы, отстраняясь каждый раз, когда она хотела продолжить поцелуй, и возвращаясь снова, покусывая и пощипывая ее нижнюю губу.

Острое желание и разочарование попеременно охватывали Ли, хрипение вырывалось из ее груди, и она решила доставить ему такую же муку, какую он доставлял сейчас ей.

Когда он снова коснулся губами ее губ, она, пойдя в контратаку, поднялась навстречу ему. Чтобы удержаться на ногах, он гранитно-твердой рукой обхватил ее за талию, а она сплела руки на его спине, обхватив его вокруг пояса. Усилив поцелуй, она чуть не задохнулась, когда он стал целовать ее еще сильнее. Никакого сопротивления — только горячее, влажное согласие. Его поцелуй нес легкий аромат виски и кофе.

Свободной рукой он ласкал ее груди, и сладостная боль пронзала ее до кончиков пальцев. Ли жадно ощупывала его сильные руки, медленно проводила пальцами по груди, ниже, по напряженному животу if мощному бугру на брюках.

Кэбот положил ее на кровать, рукой запутавшись в завязках ее трусиков, пытаясь развязать их. Изгибаясь, извиваясь, она помогла ему снять их. Ее атласный живот встретился с его волосатым. Удовольствие и желание пронзило ее.

Застежка его брюк уперлась ей в бедро, и она потянулась к нему, чтобы сдвинуть ее. Он оторвался от ее губ и, захватив одной рукой ее запястья, завел ее руки за голову, не отрывая от нее своих голубых глаз. Она изогнулась, подставляя ему свои груди. Комок застрял у нее в горле. Она потерлась о него, стараясь передать ему свое лихорадочное желание.

Его рука потянулась к завязкам ее лифчика, и она замерла, в нетерпении ожидая, что за этим последует. Может быть, ему не нравится быть с ней?

Он остановился, его палец застыл около ее соска.

— Не сопротивляйся, Ли. Не начинай все сначала.

— Я не собираюсь. — Ее голос звучал хрипло и утомленно. — Что, если я просто не знаю…

— Ты знаешь. Доверяй себе, доверяй мне. Она и сама этого хотела, к тому же чувства, которые овладевали ею, были слишком явными, сильными.

— Я хочу трогать тебя.

Он жадно посмотрел на нее и отпустил ее руки, обхватив ее с двух сторон локтями. Одной рукой она провела по контурам его щек, подбородка, носа, затем поцеловала его и получила в ответ долгий, глубокий поцелуй.

Подняв голову, он посмотрел на нее горящими глазами, прижимаясь к ней грудью. Его горячее тело обжигало ее груди даже через хлопковый лифчик.

Плотная ткань его брюк терла ей кожу на бедрах, и она попыталась снять с него брюки. У нее сначала не получилось, но он выпрямился, брюки соскользнули на пол, и он переступил через них.

Она увидела его обнаженным: его твердый, стоящий пенис вытянулся навстречу ей. Желание разлилось по ее животу, увлажнив промежность.

Ей хотелось ласкать его, не торопясь исследовать каждый сантиметр его тела, но жар соблазна рвался наружу. Она потянулась к нему и широко раскрытым ртом жадно схватила его губы. Он издал глубокий горловой звук, и поцелуй стал еще жарче. Ли перестала контролировать себя.

Его мускулистая грудь скользила по ее нежной груди, его пенис прижимался к ее бугорку, покрытому темными волосками, его ноги обхватывали ее ноги. Ли хотела, чтобы он ласкал ее руками, и, когда после очередного затяжного поцелуя он поднял голову, она прошептала:

Он потянул за ее кружевной лифчик, и она любовалась выражением сосредоточенности на его лице. Одной рукой он снял бретельку с ее плеча и нагнул голову.

Его язык дотронулся до ее соска, и она вскрикнула. Он втянул сосок в рот, покусывая его, всасывая его все глубже, затем отпуская и облизывая, пока она не начала извиваться под ним, цепляясь за него и выкрикивая его имя.

Желание все разрасталось внутри, стремясь выйти наружу, и жар заливал ее влагалище.

Он отбросил лифчик в сторону, и ее голые груди коснулись его груди. Это было одновременно и стимулом и освобождением. Он приподнял ее выше на кровать и накрыл своим телом. Раскрытой ладонью он провел вниз по ее груди, животу, спускаясь ниже. Он дотронулся языком до родинки около ее правой груди, захватил губами сосок. Рука его спустилась вниз, он осторожно ощупал ее бархатную впадину между ногами, скользнув пальцем внутрь. Она дернулась, затем он начал осторожные движения, поглаживая, лаская, возбуждая ее, пока она не потеряла всякую связь с реальностью.

Желание стало настолько нестерпимым, что она, подтянувшись на его руке, закричала:

Тогда он приподнялся над ней, устроился между ее раздвинутых ног, собрав ее волосы в кулак, прижав ее голову к кровати и жадно целуя ее рот. Она вся изогнулась под ним, полностью отдаваясь ему во власть. Она хотела ощущать его в себе, хотела, чтобы он вошел в нее.

Ли приподнялась, удивленная его просьбой, и, уступая ему и желая скорее избавиться от мучительного огня внутри, прошептала:

— Пожалуйста, Кэбот, пожалуйста.

— Посмотри на меня, — прорычал он ей на ухо, и Ли поняла, что он замер над ней. Желание ослабило ее, она с трудом отдавала себе отчет в том, что происходит, но все же постаралась исполнить его просьбу. — Посмотри на меня, — повторил он в нетерпении, хриплым голосом.

Теперь она открыла глаза, стараясь сфокусировать взгляд на его лице.

— Что? — выпалила она. — Кэбот, пожалуйста, сделай…

— А меня ли ты хочешь?

Несколько секунд спустя, осознав смысл его слов, она, облизывая пересохшие губы спросила:

— Ты меня хочешь или кого-то вместо Роберта?

— Роберта? Нет, нет! — Тело ее было в напряжении от неудовлетворенного желания.

— Я… уже сказала, — со слезами в голосе пробормотала она.

— Ты хочешь, чтобы я трогал твои волосы, ласкал тебя, вошел в тебя? — безжалостно напирал он.

— Да, да. — Скажи это, — настаивал он с горящими от страсти глазами.

— Я… хочу тебя, а не Роберта.

— Хочу, чтобы ты был во мне. Только ты, только ты, Кэбот! Пожалуйста! — сказала она, цепляясь за него. Глаза щипало от слез, и одна слезинка скатилась по ее щеке. Ли хотела контролировать себя, но не могла: слишком сильно она его желала, слишком велико было его воздействие на нее.

Кэбот дотянулся до ее рта и стал жадно целовать. Одним мощным толчком он вошел в нее, жесткие волосы его бедер щекотали ноги Ли. Она потеряла всякий контроль над собой и выгнулась навстречу его телу. Запахи их тел смешались.

Очень медленно он вынул свой мощный член, она, застонав, обхватила руками его ягодицы и прижала к себе. Он снова вонзился в нее и так же медленно вышел. Долгий, мощный бросок внутрь — и ноющая пустота после. Она совсем потеряла голову и хотела, чтобы он тоже перестал контролировать себя.

Он входил в нее не до конца, и она спустилась ниже на кровати, чтобы полностью ощутить его член. Она не закрывала глаза, а все время смотрела на него, подчиняясь его ритму. Время — и место как будто растворились для нее: остались только эта кровать и они вдвоем, соединившиеся в одно целое и стремящиеся к одной цели.

Биение их сердец пульсировало в комнате, дыхание их смешалось. Его запах вобрал в себя запахи ее кожи, и она не могла различить, где был он, а где она. Движения его стали резче, быстрее. Она снова застонала.

— Да, Ли, еще, — прорычал он ей на ухо. Неутолимое желание бушевало в ней: для нее был только этот мужчина, с этим запахом мускуса, с этой гладкой кожей, которую она ласкала, с этим ртом, захватившим ее губы.

Они катались по кровати, чуть не падая с нее на пол. Обладание Кэботом дало ей возможность ощутить новый уровень чувств. Души их соединились, шрамы в ее сердце зажили.

Напряжение внизу живота разрасталось, затем вырвалось наружу, пронзая ее тело жаркими лучами удовольствия и принося долгожданное удовлетворение. Она улыбнулась Кэботу, и тогда он потерял контроль над собой, со всей мощью вонзаясь в нее и откидывая голову назад.

Когда Кэбот наконец замер, он улыбнулся ей, глаза его стали теплыми, проникновенными. Дрожь пронзала ее с головы до ног. Ли протянула руку и убрала его волосы со лба. Ей хотелось прошептать ему слова благодарности за этот путь от тьмы к свету, от холода к теплу, — слова любви.

Любви? Нет, сейчас она не хотела задумываться о своих чувствах.

— Ты в порядке? — спросил он, проводя большим пальцем по ее шее.

— Да. — Она положила голову на кровать, внимательно рассматривая его и ожидая еще раз встретить его нежный взгляд.

Пальцы его ласкали, дразнили ее чувствительную кожу на шее, груди. Он нежно смотрел на нее. В глазах его был отблеск только что пережитой ими страсти. Она отвела взгляд, вспомнив свой оргазм.

— Кажется, я слишком тяжел для тебя. — Он перекатился на кровать, одним пальцем коснувшись ее губ.

— Нет, не тяжел, — быстро ответила она и, осознав собственную заинтересованность, добавила спокойнее: — Ты такой, как нужно.

Тело ее все еще дрожало от его прикосновений, сердце трепетало от его любящего взгляда. Кэбот никогда так раньше на нее не смотрел.

«Но это не любовь, — напомнила она себе. — Возможно, смесь гордости, чувства обладания и ранимости, но не любовь».

Маленькая трещинка наметилась в ее только что зажившем сердце. Ей становилось холодно, она перекатилась на свою сторону кровати. Почему ее так ранит мысль, что он ее не любит? Ли прекрасно это знала еще до того, как решила заниматься с ним любовью.

Кэбот привалился к ее спине, обхватив рукой за талию. Ей стало грустно, она почувствовала, как глаза наполняются слезами.

Его ровное дыхание ласкало ее ухо и шею, он заснул. Она закрыла глаза в надежде заснуть и забыть про свою боль и про мысли, терзающие ее.

Кэбот Монтгомери не любит ее и никогда не полюбит, но она любит его, так же глубоко и сильно, как когда-то она любила Роберта.

Она так яростно отталкивала от себя любовь и полюбила человека, который никогда не ответит ей взаимностью. Он получил то, что хотел: старательную жену и возможность иметь ребенка.

Тело ее согрелось, но в сердце была пустота. Она тихо лежала, не желая посвящать его в свои проблемы. Он никогда не узнает, что она сделала именно то, чего он как раз не хотел.

Ли закрыла глаза, стараясь сдержать слезы. Одна слезинка скатилась по щеке, затем вторая проскользнула сквозь закрытые веки.

Кэбот лежал с закрытыми глазами, в полусне привалившись к спине Ли. Тело его расслабилось и отяжелело после только что пережитой ими страсти. Ее бедра плотно прижималась к нему, и он снова возбудился. Он вдыхал ее лимонный запах, ее влажная кожа манила его снова.

Что-то влажное и горячее коснулось его руки. Он попытался выдернуть себя из этого полудремотного состояния, но его расслабленное тело сопротивлялось усилиям. Он вдыхал запах ее свежевымытых волос, которые щекотали ему грудь и щеку.

Он вспоминал, как Ли крепко обнимала его, как трепетало, горело его тело в их страстных объятиях. Он чуть было не сказал ей, что любит ее, но удержался, желая подстегнуть ее желание.

Когда она пришла к нему, он был возбужден и шокирован, но потом она закапризничала, когда он приехал, а потом…

А почему сегодня? Может быть, что-то случилось, что изменило ее решение?

Опять что-то увлажнило его руку. Слеза. Она плакала. Почему?

Как почему? Из-за Беккера, конечно!

Черт ее возьми! Гнев забурлил в нем, перечеркнув радость обладания ею.

Будет ли она когда-нибудь полностью принадлежать ему? Даже теперь, в его объятиях, она плачет о другом мужчине. Он тихо лежал, прислушиваясь к ее рыданиям, наносящим его сердцу такие же раны, какие когда-то наносил Джон Бутчер его телу.

Кэбот не ожидал от нее любви, во всяком случае не теперь. Но он полагал, что небезразличен ей и что со временем она сможет Полюбить его.

Кэбот сжал зубы и попытался успокоиться. Она понимала и знала такие вещи про него, каких не знал никто. Она заставила его почувствовать, что он чего-то стоит, и он попытался отнестись к ней так же. А выходит, что она плачет о другом, о том, кого нет, о призраке. Он аккуратно убрал свою руку, мучаясь догадками, представляла ли она себя рядом с Робертом или нет.

Желание вспыхивало в нем снова, несмотря на его злость по отношению к ней. Он дотронулся до ее плеча, откинув ее густые волосы. Она принадлежит ему, черт возьми. Он может взять ее, войти глубоко в нее и похоронить все мысли о Роберте Бек-кере.

— Вы сукин сын, Дадли! — фраза прозвучала очень хлестко.

— Так не нашлось? — продолжал он. — Тогда вы охотно отдадитесь мне, милейшая Скай. — Подведя ее к зеркалу в стене, он встал сзади и принялся не спеша спускать шелковое платье. Пальцы ласкали нежное тело. Внезапно она почувствовала на коже его огненные губы.

— Саутвуд всегда хвалился твоей кожей, — пробормотал он, задыхаясь от ее сладостного аромата.

От первого натиска Дадли и упоминании о Джеффри у Скай по коже пошли мурашки.

— Пожалуйста, милорд, — в ее голосе угадывалась дрожь, — если вы испытываете ко мне какие-нибудь чувства, не говорите о Джеффри.

Вельможа с удивлением посмотрел на нее и приспустил платье еще ниже, приоткрыв грудь. Правой рукой он крепко прижал Скай к себе, а левой схватил за грудь.

— Изумительно, — произнес он тоном настоящего знатока. — Как раз по руке.

Скай закрыла глаза, сдерживая слезы по мере того, как платье спускалось все ниже и ниже, а за ним к животу следовала его рука. Наконец платье упало на пол, и она осталась обнаженной. Дыхание Дадли участилось, стало хриплым. Он толкнул ее вперед, перегнул через руку, другая рука блуждала по заду. Но лишь только она почувствовала его палец, сразу завопила:

— Нет! — И отскочила в сторону.

Дадли усмехнулся и начал снимать сюртук.

— Когда-нибудь мы проделаем и это, сладчайшая Скай. Но сперва другое.

Теперь он был голый, как и она. Скай со страхом покосилась на его член. Не особенно толстый, он был длинен, как никакой другой.

— Сядь на край кровати! — приказал он и, когда Скай повиновалась, продолжал:

— А теперь ложись, милая Скай. Да, вот так!

Подсунув ладони под ягодицы, он подтянул ее к себе и раздвинул ноги.

Скай сразу поняла, что он задумал, но это не уменьшило потрясения, когда она ощутила его голову. Рот прижался к ее плоти. Скай поежилась, и он принял ее импульс за зарождающуюся страсть. Она мучительно вспоминала, как любил ее Джеффри, как легко, словно пушинка, ласкал его язык. Дадли же алчно сосал ее плоть. Она искусала до крови губы — он возбуждал ее, и она ничего не могла с этим поделать.

Потоки сладостного сока дали ему об этом знать, и он удовлетворенно поднялся. Положив ее на кровать и крепко сжав руками, прошептал на ухо:

— Сейчас я буду в тебе, и ты готова меня принять, дорогая. Твой маленький очаг пылает от страсти. Наверное, ты и хотела бы меня оттолкнуть, но не можешь.

Она ответила на его бешеную страсть и сама себя ненавидела за это. На его лице она читала торжествующее выражение.

— Глубже! Я хочу еще глубже! Обними меня ногами, дорогая! — распоряжался он, и не в силах ослушаться, она подчинилась. С криком наслаждения он вошел так глубоко, что Скай была готова поклясться, что достал до матки. К ее удивлению, он ждал ее реакции, и тело предательски ответило на его страсть.

Внезапно Дадли отпустил ее.

— Я научился управлять своим телом, любимая Скай, и не готов полностью отдаться страсти. Мы только-только начали, крошка, и я не собираюсь так быстро кончать, мне хочется немножко поиграть с тобой.

Он похотливо глядел на нее.

— Какая у папочки красивая девчушка! Ты ведь послушная девочка, Скай? — Он вопросительно посмотрел на нее и, когда она ответила ему взглядом, продолжал. — Поиграй со мной, Скай. Ты должна называть меня папой. Вы никогда с Саутвудом не играли в такие игры?

Она покачала головой, и он снова усмехнулся. Сев на кровати, Дадли взял ее в объятия.

— Такие игры развлекают, крошка. Ну давай же! Скажи «папа», если ты послушная девочка.

— Ну же, Скай, не стесняйся меня. Ты ведь папина крошка.

— Ну вот. — Он во весь рот улыбнулся ее ответу. — Это всего лишь маленькая ложь. Нельзя же быть до конца добродетельным.

— Тогда лги мне, маленькая плутовка.

— Хорошо, папа. — Да он просто ненормальный!

— Но тогда я должен буду наказать тебя, девчонка.

— Но, Дадли, это же просто смешно!

— Так ты не слушаешься папу? Тебя определенно надо наказать. — И, перегнув вопящую Скай через колено и смеясь над ее реакцией, он принялся шлепать ее по заду, пока от ударов не запылала кожа.

До этого ее били всего только раз. Это было тогда, когда отец отправил ее домой учиться быть леди, а не матросом. Неделю она злила старшую сестру Пейги, пока та наконец ее не отшлепала. Но Скай быстро отомстила сестре, напустив в ее постель извивающихся живых крабов.

— Нет, Дадли! Нет! — кричала она, понимая, что он задумал. Но он был уже на ней и, прижав к кровати, вошел на греческий манер.

— Сукин сын! Мальчишка! — кричала она, но он только смеялся.

— Сейчас твоя роза для меня закрыта, но когда-нибудь примет так же радостно, как до этого приняла другая плоть.

Некоторое время он так яростно овладевал ею, что Скай вспомнила обиды, нанесенные ей первым мужем. Потом, перевернув, он начал любить ее, как мужчина женщину.

Теперь он уже не сдерживал себя и полностью отдался страсти. Скай даже не подозревала, что можно так ненавидеть человека, как она ненавидела лорда Дадли. Даже удовлетворившись, он не мог покинуть ее.

— Ты создана для любви, дорогая! Эта шелковистая кожа возбудит и евнуха. Вот если бы в тебе было побольше огня.

— Милорд, ты можешь уложить меня в постель, угрожая навредить детям, можешь заставить заниматься какими угодно извращениями, но моим чувствам ты приказывать не можешь. Разве владеть моим телом для тебя недостаточно? — Она не могла скрыть презрение, прозвучавшее в ее голосе.

Лорд Дадли был слишком опытным придворным, чтобы смириться с ее колкостью. Если с самого начала его заинтриговала неприступность Скай, то теперь так же действовало явное отвращение, которое она к нему питала. Он мог принудить ее отдаться телом, но хотел услышать на свой стон страсти ее ответный стон. Возбужденный ее сопротивлением, он снова навалился на Скай.

— Сын шлюхи, — прошипела она.

— Сука, — отозвался он и впился в нее губами, а она расцарапала ногтями его спину. Он откатился в сторону и улыбнулся, увидев в ее глазах борьбу. — Маленькая ирландская дикарка! Даю слово, я тебя укрощу, — пробормотал он.

— Твоей жизни не хватит, милорд!

— Ты даешь мне надежду, моя сладкая, — бросил он в ответ, нарочно перевирая ее слова и просовывая колено между мягких бедер и заставляя их раскрыться. Скай попыталась вцепиться ему в глаза, но Дадли перехватил ее руки и завел ей за голову, лишив возможности двигаться, а сам снова набросился на нее. А, насладившись до конца, рухнул рядом и уснул, по-прежнему пленяя ее тело переброшенной ногой.

В ярости она скованно лежала рядом. Кажется, он был не намерен оставлять ее в покое. Ее холодность только раззадоривала его, но, прояви она страсть, это раззадорило бы его еще больше. Боже, если бы королева благожелательно ответила на ее письмо, она бы избавилась от лорда Дадли!

Граф Лестерский пробыл в Линмуте два дня и три ночи. С хозяйкой они пришли к соглашению только в одном.

— Робин — настоящий сын Джеффри, — заявил он. — Я бы лопнул от гордости, если бы ты родила мне такого сына. А что, твои ирландские сыновья такие же симпатичные? У меня так и не было случая поздороваться с ними.

— Они в Ирландии, — ответила Скай.

— А мне дали понять, что они здесь, с тобой.

— Лишь временно жили со мной, — спокойно отозвалась она. — В конце концов, Эван ведь О'Флахерти из Баллихинесси. Он должен хотя бы часть года оставаться с младшим братом в имении. Они взяли с собой своих суженых — сестер-близнецов и находятся под опекой моего дяди епископа Коннота и мачехи леди Анны О'Малли.

— Они помолвлены с Гвинетой и Джоаной Саутвуд. Их помолвка состоялась около года назад. Они обожают друг друга. Разве это не счастье? — Ее красивое лицо излучало невинность.

— У Саутвуда была еще одна дочь. А где она? — Роберт Дадли явно сдерживался.

— Сузанна? Сузанна в доме лорда и леди Тревеньянов в Корнуолле. Она давно помолвлена с их наследником. Мне кажется, мать Сузанны и леди Тревеньян — двоюродные сестры.

— Так здесь только твои сын и дочь? Ты умна, моя милая Скай. Честно говоря, умнее, чем я ожидал. Но ведь Робин-то в моих руках. Ты согласна? — лорд Дадли улыбнулся. — Я сегодня возвращусь ко двору, а то у Бесс могут возникнуть подозрения. Но я вернусь, как только смогу. И буду ждать еще более приятных часов в постели с тобой.

Она состроила ему гримасу, и он рассмеялся, потом поднес ее руку к губам и поцеловал. Вскоре он был готов к отъезду и, откланиваясь, вновь поцеловал руку Скай. На ее лице появилась предназначенная для слуг улыбка, а ему она проговорила вполголоса:

— Какая же ты все-таки свинья, милорд. — Дадли снова рассмеялся и ускакал прочь так же, как и приехал — что-то напевая себе под нос.

Освободившись от него, Скай выскользнула из замка и отправилась на скалы к морю. Ясный день и свежий ветер немного рассеяли ее меланхолию, но она ощущала себя так, как будто ее вываляли в грязи. Скай успела позабыть, что существуют мужчины, подобные Дадли. Таким же был Дом О'Флахерти, хотя ее первый муж и не обладал утонченностью вельможи. Но Дом умер давно, а с Халидом эль Беем и Джеффри Скай избавилась от воспоминаний о мужчинах, которые получают наслаждение, лишь причиняя боль другим.

На следующее утро Скай все-таки ждал приятный сюрприз: из длительного плавания возвратился Роберт Смолл. Заехав в Рен-Корт, он сообщил госпоже Сесили, что здоров и благоденствует. Затем Робби направился в Линмут. С любимой башни Скай узнала его короткую фигуру на каботажной шхуне. Подобрав юбки, она кинулась по винтовым лестницам вниз и по мосту через ров вон из замка.

— О, Робби! Робби! Ты жив! Ты вернулся! — Она смеялась и плакала от счастья, всхлипывая при виде низкорослого защитника. Все складывалось хорошо, когда Робби присматривал за ней дома.

Судно причалило к берегу, и маленький человечек вышел на берег и обнял женщину. Они сжимали друг друга в объятиях на виду у всего замка, а потом Роберт Смолл громко расцеловал Скай в обе щеки.

— Ты еще больше похорошела, девочка!

— Какой ты любезный, Робби! Иногда мне кажется, что ты ирландец.

Капитан рассмеялся и взял ее под руку:

— Я ощущаю в себе ирландскую жажду. Проводи-ка меня в дом и напои вином, чтобы смыть с себя усталость пути.

Скай расхохоталась. Так весело ей никогда еще не было с тех пор, как умерли Джеффри и сын. Отведя моряка в зал, она усадила его на стул и сама принесла вино. Сделав большой глоток, он посмотрел на нее в упор:

— Я был очень опечален, узнав о Джеффри и ребенке.

— Кто тебе сказал? Де Гренвилл?

— Да. Мы встретились с ним в Бидфорде. Черт побери, Скай… не знаю, как и выразить свои чувства.

— Ничего не говори, Робби. Мы ведь с тобой друзья. Я знаю все, что творится в твоем сердце. — Королева признала сына наследником?

Скай подняла глаза на старого друга:

— Да, но в нарушение воли Джеффри назначила Роберта Дадли его опекуном.

Капитан нахмурился, угадывая, что в воздухе назревает буря.

— По твоему тону, Скай, я понимаю, что приехал вовремя. Наверное, мне снова нужно спасать бедную вдову?

— На этот раз, Робби, думаю, что смогу спастись сама. — Она встала и, расхаживая по комнате, принялась объяснять все, что случилось. — После того, как родился Робин, мы с Джеффри покинули двор и уединились здесь, в Девоне. Дядя прислал мне моих ирландских сыновей, и мы зажили счастливой семьей: мои сыновья, его дочери и два наших мальчика. Потом умерли Джеффри и Джон. Королева быстро признала Робина наследником графского титула, но прислала ему в опекуны графа Лестерского. К моему великому несчастью, Роберт Дадли горит желанием обладать мною.

— Проклятый распутник! Неужели ему не хватает Бесс?

— Я уверена, королева ему не отдалась. Она жаждет его, но боится себя скомпрометировать. Но она носится с ним и вконец испортила графа. Ни слова не желает слышать против него. Как я осмелюсь ей сказать, что он принудил меня лечь с ним в постель и будет принуждать к этому снова, пока сможет шантажировать меня сыном?

— Сукин сын, — в ярости воскликнул капитан. — Ты хочешь сказать, что он уже…

— Да, Робби. Уже. Но я еще могу перехитрить лорда Дадли. Мы планировали с Джеффри обручить Робина с младшей дочерью де Гренвилла Алисой. Если королева даст согласие на эту партию, я попрошу де Гренвилла стать опекуном Робина. Я написала об этом ее величеству, но пройдет несколько недель, прежде чем она ответит.

— Так поезжай в Лондон и проси об этом во время аудиенции с королевой.

— Поезжай в Лондон, девочка! Я поеду вместе с тобой. Мне ведь надо доложить королеве об успехах нашего предприятия. Наша торговая компания организовала плавание. Что может быть естественнее, если мы с тобой вдвоем придем к королеве.

— Об успехах предприятия? Так наше предприятие оказалось успешным? И насколько? Бог мой, Робби! Как же мне сразу не пришло в голову об этом спросить!

— У тебя были другие заботы, дорогая. Но сейчас я их развею! Ни один корабль не пропал. Ни один, Скай! Разве ты можешь припомнить плавание успешнее? Хотя пять человек погибли в сильный шторм в Индийском океане. А в остальное время мы плыли, точно по деревенскому пруду. Никогда еще мне не сопутствовала такая хорошая погода. Трюмы судов забиты пряностями. Мне посчастливилось купить, и выгодно, драгоценные камни. И еще, дорогая, когда мы зашли за водой в африканский порт, мне удалось взять груз слоновой кости. Если до сих пор ты не была богатой женщиной, Скай, то теперь ею стала! И сундуки королевы тоже наполнятся.

Голубые глаза Скай сияли от восхищения:

— Ты будешь готов к отъезду завтра, Робби?

— Да, девочка, буду. Только подай мне сытный горячий ужин и хорошую постель.

Внезапно дверь с треском растворилась, и в комнату влетела Виллоу, за которой бежал светловолосый мальчуган.

— Дядя Робби! Дядя Робби! — Девочка бросилась на шею моряку.

Роберт Смолл подхватил ее на руки, и его морщинистое лицо расплылось в улыбке:

— Виллоу, дочка! Это и вправду ты? Как же ты выросла! — Он громко расцеловал ее в обе щеки и поставил на пол. Виллоу покраснела от удовольствия и оправила платье.

— Мне уже семь лет, — важно заявила она.

— В самом деле? Как бы тобой гордился отец. Ты так на него похожа! — Восхищенное выражение, с которым моряк все это говорил, как раз было то, что требовалось ребенку. — А скажи мне, дочка, кто этот малыш?

Виллоу подвела к капитану мальчика и чинно проговорила:

— Позвольте, сэр, представить вам моего брата Робина. Теперь он граф Линмутский.

Роберт Смолл изящно поклонился ребенку:

— Милорд, познакомиться с вами — большая честь для меня. Я знавал вашего отца, упокой Господь его душу, и глубоко его уважал.

Малыш застенчиво посмотрел снизу вверх на моряка, и Роберт Смолл онемел от изумления: мальчик был вылитой копией отца, словно сам Джеффри Саутвуд взирал на него глазами ребенка.

— Можно, я тоже буду называть вас дядей Робби? — прозвучал вопрос.

— Конечно, парень! — Капитан поднял пришедшего в восторг мальчика. — Виллоу! И ты, Робин! Идемте со мной! Я покажу, какие я вам привез подарки.

Скай улыбнулась, видя, какими счастливыми снова стали ее дети. В Линмуте так долго царила печаль. Она вышла из замка, поднялась на вершину горы, пересекла парк и направилась к семейному кладбищу Саутвудов, где был похоронен ее муж.

— Робби вернулся, — прошептала она. — И его плавание оказалось успешным. Твою долю, дорогой, я отсыплю в сундуки Робина, а сама отправлюсь в Лондон переговорить с королевой. Я должна избавиться от Дадли! Меня не столько пугает его похоть, сколько его алчность. Он слишком тщеславен, Джеффри. Ах, дорогой, как мне тебя не хватает! Зачем ты меня покинул?

С этим надо было кончать. Скай тяжело вздохнула. Она каждый день приходит на могилу к Джеффри и разговаривает с ним, как если бы он был жив. Это дает ей странное успокоение. Сразу после его смерти она верила, что он рядом с ней, но теперь это ощущение стало проходить.

— Теперь ты и в самом деле ушел от меня, — грустно проговорила она.

Легкий морской ветерок ласкал ее волосы. Неожиданно слезы заструились по щекам, и в первый раз после смерти мужа Скай не стала принуждать себя останавливаться. Рядом никого нет, поэтому можно отдаться горю, не надо казаться сильной ради детей.

Там и нашел ее Роберт Смолл. Не говоря ни слова, он обнял ее, и она поняла, как он ей сочувствует. Слов не требовалось. Само его дружеское присутствие действовало ободряюще. Рыдания Скай стали стихать. Моряк порылся в кармане камзола, вытащил оттуда достаточно чистый платок и предложил его Скай. Она вытерла глаза и высморкалась.

— Полегчало? — спросил капитан.

— Спасибо. Я плакала лишь раз, когда он умер, и то недолго, потому что рядом были дети, и я боялась, что мои рыдания совсем напугают их. А потом для печали не оставалось времени.

— До сегодняшнего дня.

— Внезапно я поняла, что его больше нет со мной. Я очень одинока, Робби.

— Когда-нибудь ты выйдешь замуж снова, Скай.

— Нет, Робби. Я уже похоронила двух мужчин, которых сильно любила, и больше не хочу проходить через это.

— Тогда тебе нужно завести могущественного любовника. Ты ведь уже поняла, что красивая вдова — приманка для проклятых развратников.

— Никогда! Я намерена избавиться от Роберта Дадли, а потом вернуться в Девон и буду жить здесь, пока не вырастет Робин. Он и Виллоу — моя главная забота. И что бы ни случилось со мной, я устроила так, что опекунами моих детей будешь ты и госпожа Сесили. Я знаю, с вами им будет хорошо.

— Что ты задумала, Скай? Я почти что могу различить, как маленькие колесики вращаются в твоей красивой головке. — Она приветливо улыбнулась.

— Пока ничего, Робби. Надо сначала добраться до Лондона. Времени еще много, чтобы решить мою судьбу.

— Горячность, с которой вы бросились за мной в Лондон, очаровательна, милая Скай, — пошутил он, целуя ей руку.

Скай выдернула руку. От езды в закрытой карете в жаркий день у нее разболелась голова, а дорожная пыль заставляла закрывать все окна. Она холодно посмотрела на Дадли, а вылезающий вслед за ней из экипажа Роберт Смолл, взглянув на вельможу, чуть не расхохотался, когда Скай послала его к черту — такое удивленное у него было выражение лица. Пройдя мимо графа Лестерского, она направилась по лестнице в свои покои. С глупым видом он поплелся за ней.

— Я еще несколько недель не рассчитывал встретиться с тобой, дорогая, — бормотал он тоном, который считал соблазнительным. — До полуночи я должен быть в Уайтхолле у Бесс, а потом… — У него перехватило дыхание.

Скай остановилась на середине лестницы и резко обернулась к вельможе:

— Потом не будет, любезный лорд Дадли. У меня болит голова! К тому же у меня месячные. За три дня меня до костей протрясло в карете, и три ночи я спала на постоялых дворах и не имела нормальной постели. Я устала и намерена лечь в постель. Одна! А теперь убирайся вон из моего дома! — И она направилась вверх по лестнице. Через некоторое время за ней закрылась дверь спальни.

С разинутым ртом граф Лестерский только и мог, что смотреть ей вслед. Внизу на площадке Роберт Смолл беззвучно хохотал.

Читайте также: